Ставшее уже привычным, заигрывание западных СМИ с беженцами, порой приводит в недоумение традиционное сообщество. Бесспорным лидером в "обнимашках" и "целовашках" выступают немецкие СМИ.
Ставшее уже привычным, заигрывание западных СМИ с беженцами, порой приводит в недоумение традиционное сообщество. Бесспорным лидером в "обнимашках" и "целовашках" выступают немецкие СМИ. Я уже писал о том, как самозабвенно сходятся в "боях" за права мусульманского мира в Европе, коренное население немецкой политической элиты. И это на фоне проблем с "беженцами" среднестатистического бюргера.
Страницы европейских газет и журналов изобилуют красочными примерами, спасённых от тирании всевозможных режимов государств третьего мира, бедных, обездоленных и несчастных пакистанцев, иранцев, афганцев, сирийцев.
Да, конечно, людей, оставшихся без крова, немощных и обездоленных можно и нужно не только жалеть, но и помогать. В конце концов, тот самый разговор/прогноз о нивелировании традиционных европейских устоев и традиций превратиться в реалии.
Но разве разрушение этих самых традиций лежит на совести беженцев? Нет, конечно. Европа сама приложила максимум усилий к тому, чтобы стряхнуть с себя "прах предков", насаждая "принципы толерантности" и "терпимости".
Именно так! Вся Европа превратилась в Дом Терпимости.
Поэтому то и не удивительно, что очередным героем слезливого репортажа в немецком ZEIT стал 22-летний беженец из Сирии Эйхам.
Это уважаемое (ранее) издание пишет, как ему было тяжело на родине, как не понимали бедного и несчастного, и как рыдали его родители, узнав, что он гей.
И только бесполое существо немецкой внешней политики пригрело на землях своих отверженного.
Matthias Kreienbrink пишет:
Эйхам - гей. Но в Сирии социальное явление гомосексуализм объявлен вне закона. Он запрещен и наказуем тюремным заключением. Если Эйхам посмел бы в Сирии смотреть порно, то потом ему было бы плохо. Он чувствовал себя виноватым, говорит он. В 17 лет он начал изучать архитектуру. Но потом война. Эйхам принял решение эмигрировать в Европу. Его родители поддержали этот план, опасаясь, что их сыну придется идти на войну в качестве солдата. Они не знали, что он гей. В 2016 году он получил студенческую визу для Германии.
Родители опасались, что их сын станет солдатом и будет вынужден защищать свою Родину! Как мантру повторяю эти слова, пытаясь найти в них хоть какие-то нотки сочувствия: "опасаясь, что их сыну придется идти на войну в качестве солдата".
Исковерканное, извращённое восприятие мира! Полное отрицание принадлежности к своей стране! На этом примере, естественно.
Автор продолжает "вышибать слезу" у читателя репортажа:
За неделю до его отъезда мать спросила его, не ищет ли он мужчину в своей жизни. Вначале он ответил "Нет!". Но потом сознался: «Это была худшая неделя в моей жизни». Мать и отец умоляли его пойти к психологу, подумать о его религии. И настаивали на отношениях с женщиной. Оба плакали. "И я, наконец, согласился", - говорит Эйхам.
Сегодня у него свой круг друзей - сирийцев, иракцев, немцев. Они часто устраивают вечеринки в выходные. Эйхам изучает немецкий язык, чтобы и понимать Германию с ее многочисленными традициями и устоями.
Во всём этом, мне почему-то видится совсем другая история. Пофантазирую:
"Эйхам - здоровый сильный молодой человек, решил, что воевать ему совсем не к месту, что жить в Европе спокойнее и проще. И отправился за визой в немецкое посольство. А там, посмотрели на него и сказали, мол нет! Живи там, где живёшь и Родину свою защищай. и тут рождается в его голове железобетонный аргумент - Я сириец-гей!".
Не трудно догадаться, что такой посыл для Германии как "манна небесная".
И всё у него сложилось
Сегодня Эйхам говорит: «Я счастлив думать, что сейчас живу в Берлине».
Нет, не победят патриархальные устои мусульманского мира тотальный однобокий "половой плюрализм" европейского Дома Терпимости.
