Версия // Власть // Призывники из северо-кавказских республик до предела обострили криминогенную обстановку в армии

Призывники из северо-кавказских республик до предела обострили криминогенную обстановку в армии

5138

По уставу гор!

Темур Козаев
В разделе

В конце июля 2009 года Министерство обороны подвело итоги весеннего призыва. Это была рекордная кампания – количество «забритых» в армию бойцов по сравнению с прошлым годом выросло более чем в два раза. В общей сложности под ружьё было поставлено свыше 300 тыс. солдат. Выполнить план помогли отмена множества отсрочек, а также активный призыв на военную службу граждан с уголовным прошлым (21 тыс. человек с неснятой и непогашенной судимостью). Между тем в России есть регионы, где проблем с призывом практически нет. Это северо-кавказские республики. В последние годы количество желающих стать солдатами ингушей, дагестанцев, чеченцев выросло в разы. Но, к сожалению, подобный «патриотизм» на деле оборачивается участившимися конфликтами на национальной почве в войсках. Корреспондент «Нашей Версии» попытался разобраться в особенностях призыва в армию из северо-кавказских республик.

История кавказских народов, долгое время существовавших в обстановке перманентной «священной войны» против иноверцев, всегда подразумевала, что горский мужчина должен быть защитником, воином. Однако после развала Союза и в этих республиках, как и по всей России, появились уклонисты. Кардинально ситуация изменилась лишь несколько лет назад. В последнее время на Северном Кавказе сформировано множество воинских частей, где предусмотрена служба по контракту с достаточно высокой по меркам этих регионов зарплатой. Однако, прежде чем стать контрактником, нужно отслужить срочную службу. Отметка о её прохождении нужна и для успешной карьеры в силовых структурах: в милиции, прокуратуре и т.п., работать в которых так стремятся настоящие кавказские мужчины.

При этом план по призыву в некоторых республиках резко сокращается. Так произошло, например, в Дагестане. Если раньше из этого региона «забривали» около 12 тыс. человек в год, то весной 2008 года служить отправились всего 1,8 тыс. человек. В 2009 году количество призывников из Дагестана увеличилось до 3,5 тыс., но желающих служить всё равно больше. Похожая ситуация и в Ингушетии, где план по весеннему призыву составил всего 400 человек. И если раньше местные военкоматы в массовом порядке боролись с уклонистами, то теперь медицинские комиссии завышают требования к состоянию здоровья призывников, признавая нормальных по меркам Центральной России потенциальных солдат негодными к службе.

Сейчас в северо-кавказских республиках сложилась парадоксальная по нынешним меркам ситуация. Чтобы пойти служить, потенциальным солдатам приходится «заносить» в военкоматы немалые по меркам Юга России деньги – от 10 до 30 тыс. рублей. Конкретная сумма зависит от рода войск, в которых хотят отдать свой долг Родине ребята.

– Появилась новая тенденция. Раньше давали мзду, чтобы не служить, а теперь, наоборот, чтобы взяли в армию, – рассказывал военный прокурор Северо-Кавказского военного округа Владимир Милов*анов.

В Ингушетии, чтобы попасть без взятки в армию, призывники ищут нестандартные решения. К примеру, регистрируются у своих многочисленных родственников, проживающих в других регионах России.

Чеченцев, несмотря на отмену режима контртеррористической операции, пока в массовом порядке в армию не призывают. Последний масштабный призыв в Чечне был проведён в 1991 году. Как объясняют в Грозном, после двух военных кампаний родители опасаются отправлять своих сыновей служить в Российскую армию, поскольку немалая часть офицеров принимали участие в этих кампаниях и довольно негативно относятся к выходцам из Чечни.

Но, как оказывается, чеченские ребята сами могут постоять за себя. В 2005 году, когда в войска были отправлены служить 200 человек, призывники из Чечни, в большинстве своём профессиональные борцы, совершили маленькую революцию в дислоцированной под Москвой военной части. С первых дней они подмяли под себя командиров, добившись особых привилегий, которые никак не регламентировались уставом. Они отказались питаться в столовой, носить военную форму и круглосуточно находиться на территории части. Тогда их без лишнего шума срочно отправили домой. После этого случая призыв в Чечне резко приостановили.

Сегодня солдат, призванных с Северного Кавказа, направляют служить подальше от родных мест. И принимают меры, чтобы максимально рассеять их по подразделениям в разных регионах. Нередко выходцев с Кавказа отправляют в отдалённые гарнизоны. И этому есть своё объяснение. Если случается ЧП с национальным оттенком, меньше шансов, что о нём узнает широкая общественность.

Правда, удаётся это не всегда. Так, в декабре 2006 года на затерявшемся в Тихом океане острове Кунашир в мотострелковом полку почти полторы сотни солдат-дагестанцев взбунтовались из-за того, что дежурный по части сорвал им пьянку в казарме. Солдаты избили офицеров, забаррикадировались в казарме и грозили взять в руки оружие. Только после вмешательства прокуратуры района и милиции мятежники сдались. Было возбуждено уголовное дело. Зачинщиков беспорядков взяли под стражу, а остальных разбросали по другим частям. Как оказалось, кавказцы держали в страхе не только воинскую часть, но и всех жителей острова.

– Главное – не допустить опасной концентрации солдат-кавказцев в одном подразделении, – говорит «Нашей Версии» командир одной из воинских частей.

Выходцы из республик Северного Кавказа, по мнению нашего собеседника, считаются самыми проблемными в рядах Вооружённых сил. И это вопрос не межнациональных взаимоотношений, а скорее культуры и воспитания, где утрировано понятие мужской силы и власти. Кавказцы приходят в армию со своей самобытной психологией, национальными обычаями и традициями. Со специфическим отношением к законам и военным порядкам. Со своим пониманием коллективизма. Все эти понятия они пытаются навязать другим. В подразделениях они очень быстро объединяются в землячества, что даёт возможность даже новобранцу сразу занять привилегированное положение среди солдат части.

– Опираясь на поддержку друг друга, они демонстративно отказываются подчиняться командирам, – говорит наш собеседник, – проявляют упрямство, если им приказывают мыть полы, чистить картошку. Ведь, по их мнению, это женская работа. Тяжелее всего приходится командирам подразделений, где кавказцы выстраивают свою структуру подчинения – параллельную, а то и замещающую командирскую.

Кавказская проблема вызывает большую головную боль в ротах, полках или на кораблях, где образовалась «повышенная концентрация» южан. Так, в апреле этого года в Чечне на сторожевой заставе Ламамаисти неподалёку от села Борзой в Шатойском районе произошла трагедия. Сержант расстрелял трёх пьяных сослуживцев, а потом попытался убить себя. Наиболее вероятной версией убийств, совершённых военнослужащим-контрактником, следствие считает конфликт на национальной почве. У сержанта, украинца по национальности, не складывались отношения с дагестанцем и татарином, которые в пьяном виде постоянно измывались над сослуживцами. Он решил заступиться за них. Итог – убийства и попытка самоубийства.

Сейчас, наученные горьким опытом общения с кавказцами, офицеры принимаются за их воспитание с первых дней. Главный принцип – быть как можно более требовательными, а если понадобится, даже жестокими. Как рассказывает наш собеседник, в одной из частей, где количество кавказцев достигло критической массы, чтобы усмирить строптивых дагестанцев, стремящихся взять власть в казарме в свои руки, офицеры по ночам совершали «рейды». Вооружившись палками, они «воспитывали» отказывающихся подчиняться. А на Балтийском флоте на большом десантном корабле командование было вынуждено переформировать экипаж, поскольку власть фактически перешла в руки призывников из южных регионов.

Столкновения между военнослужащими на национальной почве очень часто имеют место в Сибирском военном округе. Немало инцидентов зафиксировано в отдалённом Тоцком гарнизоне Приволжско-Уральского военного округа.

5 июля этого года в воинской части города Алейска Алтайского края произошла массовая драка. В Главной военной прокуратуре рассказали, что всего в потасовке приняли участие от 30 до 40 человек, но серьёзных травм, мол, нет. Однако правозащитники сообщили о том, что в столкновении участвовали порядка двух сотен человек. По одной из версий, новобранцы из Дагестана пытались установить в воинской части новые порядки, чем и спровоцировали побоище. В результате массовых столкновений госпитализирован один человек, у остальных военнослужащих зафиксированы ссадины, кровоподтёки, рассечённые брови, губы…

Тем временем различные организации, в том числе Союз комитетов солдатских матерей, ищут способы искоренить национальную дискриминацию в армии. Например, уже несколько лет руководство Республики Татарстан предпринимает попытки создать роту, где будут служить только призывники из этой республики. Говорят, что решение о создании «национальных татарских частей» было принято руководством Татарии и Министерством обороны России в порядке эксперимента, чтобы предотвратить неуставные отношения с национальным душком. Однако существует мнение, что формирование таких рот может создать опасный прецедент. В армии начнётся расслоение, и свои «народные» роты захотят сформировать все республики.

Между тем в Российской армии уже есть пример подразделений, сформированных по национальному признаку – это известные батальоны ГРУ «Восток» и «Запад». Эти формирования хорошо зарекомендовали себя во время контртеррористической кампании в Чечне и пятидневной войны с Грузией. Но за этими закрытыми организациями, где люди связаны между собой родственной круговой порукой, тянется криминальный шлейф. Теперь эти батальоны расформированы. Сегодня чеченцы в основном проходят службу по контракту в двух дислоцированных в республике спецподразделениях внутренних войск МВД России, батальонах «Север» и «Юг», укомплектованных военнослужащими из числа местных жителей. Появятся ли в Российской армии дагестанские, ингушские или, например, мордовские батальоны, покажет время.

Впрочем, проблема «землячества» в войсках не нова и досталась армии ещё с советских времён. Правда, тогда решали её довольно успешно. Например, в боевых частях существовала негласная квота на кавказцев – не более трёх человек в роте. Но основным инструментом воздействия на горячие южные головы были общественные объединения (комсомол, например), которые позволяли сплачивать военные коллективы – с одной стороны. А с другой – вести более углублённый контроль за настроениями среди военнослужащих. К сожалению, оптимальных рычагов идеолого-пропагандистской работы в Российской армии до сих пор не найдено. Ситуация ещё более усложнилась с развалом института политработников и усугубилась отменой гауптвахты.

Сегодня предполагается, что реанимировать подобный контроль смогут военные священники. Министерство обороны уже заявило о намерении распространить в Вооружённых силах этот институт. С одной стороны, это правильное решение. В большинстве своём священники – это образованные, с большим жизненным опытом люди. Их присутствие, несомненно, повлияет на проявление в казармах дедовщины, поубавится и офицерского рукоприкладства.

Вместе с тем появляется дополнительный фактор риска. Призывной состав многоконфессионален. Преобладают христиане. Обещано, что в тех соединениях и подразделениях, где мусульмане составляют десятую часть и более, будет соответствующий духовный наставник. А если их численность будет меньше? Не обострит ли это непростые межнациональные отношения в армии ещё больше?

Фото: ИТАР-ТАСС
Фото: ИТАР-ТАСС

*
Милов Владимир Станиславович внесен Минюстом в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента
Логотип versia.ru
Опубликовано:
Отредактировано: 31.08.2009 12:09
Комментарии 0
Наверх