Версия // Культура // «Приключения Петрова и Васечкина» вышли на экран благодаря дочери Андропова

«Приключения Петрова и Васечкина» вышли на экран благодаря дочери Андропова

3030

Обыкновенное и невероятное

На самом деле «Васечкин и Петров» были отчаянными хулиганами
В разделе

Картины о приключениях неугомонных школьников в 80-е годы были одним из самых любимых фильмов советской детворы. Фамилии персонажей стали нарицательными, в разных концах страны ребятня играла в «Петрова и Васечкина». Дилогия о проказах двух друзей остаётся популярной до сих пор. В этом году у фильмов «Приключения Петрова и Васечкина. Обыкновенные и невероятные» и «Каникулы Петрова и Васечкина» юбилей – лентам исполняется четверть века. Как создавались картины, выяснял корреспондент «Нашей Версии».

Мало кто знает, но Петров и Васечкин появились сначала как герои сюжетов для «Ералаша», и только потом они перекочевали в полнометражные фильмы, снятые на Одесской киностудии. Один из создателей журнала Александр Хмелик предложил режиссёру Владимиру Аленикову придумать какой-нибудь интересный сюжет.

«Я приехал через день, и не с одним сюжетом, а с 38-ю, – вспоминает режиссёр. – Для меня это не составило особой проблемы. Одно время я преподавал в школе, был даже исполняющим обязанности директора, поэтому определённый жизненный опыт у меня присутствовал».

Так началась карьера Аленикова в «Ералаше». Постепенно стараниями Владимира Михайловича внимание публики привлекли два не обременённых излишними знаниями школьника – Петров и Васечкин. Поначалу их внешний и внутренний облик спонтанно варьировался, но с годами два маленьких проказника приобрели вполне конкретные черты. Петров – слегка упитанный добродушный романтик, Васечкин – юркий и пронырливый шалопай. Такие смачные типажи просто не могли остаться незамеченными. И Аленикову поступило предложение от Одесской киностудии поработать над полнометражным фильмом.

«К тому времени у меня в запасе уже накопилось около полусотни весёлых историй. И я их не только придумывал, но и... вспоминал. Ведь Васечкин – это в какой-то степени я сам, – признаётся режиссёр. – Меня регулярно выгоняли из школ за разные проказы: учиться в советской школе и ходить строем мне было скучно. Так что в определённой мере я списал этого героя с себя, дав ему фамилию одного из моих приятелей. А Петров – это, по сути, мой друг детства Петя Брандт, который, когда вырос, стал замечательным петербургским поэтом. Мы с ним идеально дополняли друг друга».

Актёров на главные роли искали в Москве, Петербурге и Одессе. Как рассказывает режиссёр, на роль Васечкина было несколько кандидатур, но он всё не мог определиться и совсем было отчаялся. В итоге хореограф обеих картин и приятель Аленикова Владислав Дружинин предложил посмотреть своего сына Егора на эту роль.

«На пробы меня привёл отец, – вспоминает Егор Дружинин. – Я и не знал, куда мы идём. Пришли во Дворец пионеров. За дверью с табличкой «Кружок мягкой игрушки» сидел дядечка (Владимир Алеников) и развлекал детей моего возраста. Я сразу включился в игру. Потом я уехал в пионерский лагерь и забыл об этом. Весело проводил время со своим другом по парте Димой Барковым». Однажды во время тихого часа к Егору приехали папа и Владимир Алеников. Втроём они отправились читать отрывки сценария. Любопытный Барков пошёл за ними. Тогда Егор, посчитав, что взрослому негоже произносить реплики мальчика, предложил попробовать друга на роль Петрова. Вопрос с тем, кто будет исполнять роль главных героев, был решён. Осталось выбрать героиню. Десятки девочек приходили на студию пробоваться на роль отличницы и красавицы Маши Старцевой, и вновь режиссёр никак не мог определиться. Тогда он предложил Егору и Диме самим сделать выбор и сказать, кто, по их мнению, больше всего похож на девочку, в которую такие сорванцы, как Петров и Васечкин, могут влюбиться. Мальчики ответили единогласно, что претендентка Инга Ильм лучше всех подходит на эту роль.

По теме

Съёмочная группа отправилась в Одессу. «Съёмки проходили летом и осенью, – рассказал Егор. – Мы с Димкой в Питере ходили в английскую школу. В Одессе пришлось ходить в украинскую. Посещали уроки украинского и английского языков. В итоге ни тот, ни другой не могли понять. Учились мы во вторую смену, часть преподавателей приходила к нам в гостиницу. Нас, детей, все очень любили. В бутафорском цехе нам сделали настоящие рогатки – профессионально сработанное оружие. Кошки даже близко не подходили! Не раз охрана киностудии снимала нас с крыш. Самым большим нашим другом был пиротехник. Мы с ним заключили договор: за каждую «пятёрку» в школе можно сделать по холостому выстрелу из любого оружия.

Но не только мальчишки «отрывались» во время съёмок. Инга Ильм, которая по сюжету была очень положительной девочкой, в жизни оказалась такой же хулиганкой, как её партнёры по фильму. Однажды ночью Владимир Алеников проснулся от громкого стука в дверь его гостиничного номера. Дежурная по этажу кричала, что артистов поймали за битьём фонарей на улице. Алеников выскочил на улицу. Возле гостиницы в окружении охранников с собаками стояла перепуганная троица: Егор, Дима и Инга. Собаки лаяли, милиционеры ругались, а фонарь у входа и в самом деле был разбит. Как рассказали охранники, дети вылезли через окно первого этажа на улицу и разбили уличный фонарь. Как только троица услышала, что приближается охрана, спряталась на крыше автобуса. Но хулиганам не повезло – их учуяли собаки. «Я помню, на них так строго посмотрел, отвёл в номер, раздал ручки и листочки бумаги и заставил писать объяснительные, – вспоминает режиссёр. – А сам отправился в фойе, чтобы узнать, где можно купить новый фонарь взамен разбитого. Насочиняли мои актёры с три короба, я получил такие записки: «Сегодня ночью во двор прилетали инопланетяне. Мы их увидели, стали преследовать, а они, спасаясь, разбили фонарь...» На самом же деле дети кидались каштанами и попали в стекло! «Даже не знаю, почему нас тогда не наказывали за проделки, – вспоминает Инга. – В первый же вечер, только поселившись в гостиницу, мы с Егором и Димой испробовали, как работает огнетушитель. Оказалось, отлично: с головы до ног мы были в едкой пене. В придачу огнетушитель упал, и всё вокруг на четвёртом этаже тоже оказалось в пене – и новые стены, и новые занавески, и даже пол сантиметров на 20. Бежали мы оттуда со всех ног. Мокрые, грязные, бросились по своим комнатам, разделись, выключили свет и притворились, что уснули. Потом на съёмках Димка попросил, чтобы в сцене, когда Васечкин его окатывает из огнетушителя, пена была ненастоящая. Он помнил, как тогда здорово щипало глаза».

Вернувшись в Москву, Владимир Алеников узнал, что Одесская киностудия требует снимать продолжение картины. Режиссёр сначала долго отпирался, но на студии были непреклонны.

«Меня буквально припёрли к стенке. Удалось договориться только о том, что продолжение будет в другом жанре. Я попросил: «Пусть это будет мюзикл!» — и получил добро.

Самое удивительное то, что как только оба фильма были готовы, их отправили на полку. Два года режиссёру пришлось обивать пороги чиновников, чтобы картины увидели свет.

Для начала чиновники из телевизионного объединения «Экран» посчитали, что музыка, написанная молодым композитором Татьяной Островской, звучит чересчур смело. Она действительно сильно отличалась от привычных «пионерских» мелодий. Во-вторых, ленты несли в себе довольно сильный сатирический заряд. Например, в первой серии «Каникул…» под названием «Хулиган» чиновники усмотрели сатиру на социалистическое общество: мол, пионеры в фильме похожи на маленьких чиновников, разводят бюрократию, берут взятки.

«Экран», почувствовав опасность, настаивал на досъёмках, пересъёмках и переозвучивании уже отснятых сцен, – рассказывает Владимир Михайлович. – Со многим я вынужден был соглашаться, пытаясь спасти главное – сами фильмы. Так, например, в эпизоде «Танго», который исполнял Васечкин, категорически было предложено убрать слово «красный», в противном случае весь сюжет должен был пойти «под нож». В результате в куплете «…пойми, я сердцем чист, враньём по горло сыт, в душе я активист и красный следопыт!» Васечкин стал петь «… и даже следопыт!».

Таких придирок было множество. Но даже выполнив все требования, режиссёр услышал от директора «Экрана» Бориса Хессина категоричное: «Это мы не выпустим никогда! Это не пионерская музыка, не пионерская пластика и вообще сплошные американизмы!» После этого режиссёр долго скитался по чиновничьим кабинетам, где везде получал отказы. В поддержку картин писали письма директор Детского музыкального театра Наталья Сац, писатели Сергей Михалков и Анатолий Алексин. Но и это не помогало. Тогда режиссёр решил обратиться лично к самому председателю Гостелерадио Сергею Лапину. «Этот разговор я слово в слово запомнил на всю жизнь, – рассказал Алеников. – Я рассказал, что замечательные детские фильмы неизвестно по какой конкретно причине который год лежат на полке. На что Лапин ответил: «Ну, голубчик, а что же вы хотите? Фильмы-то очень уж плохие. Просто ужасные, невозможно смотреть». На мои отчаянные доводы об успехах картин на международных фестивалях последовали обескураживающие слова: «Так это же капиталистические фестивали. Они специально награждают, чтобы нас подставить. У вас вообще, голубчик, есть какая-то другая профессия? Нет? Очень жаль, потому что в кино вы больше работать не будете. Всего вам доброго». Как выяснилось позднее, по советской традиции глава Гостелерадио Лапин даже и не думал смотреть картины. И тогда режиссёр решился на отчаянный шаг – обратиться к самому генсеку Юрию Андропову. Для начала он отправился к его дочери, которая работала редактором журнала «Музыкальная жизнь».

«Я убедил её посмотреть фильмы, позвонил в объединение «Экран» и сообщил, что ко мне приедет семья Андропова смотреть «Петрова и Васечкина», – поделился Алеников. – Там все настолько перепугались, что за ночь переверстали программы ТВ и дали фильму эфир в хорошее время».

Логотип versia.ru
Опубликовано:
Отредактировано: 28.09.2009 12:09
Комментарии 0
Наверх