В следующем году исполнится 30 лет с того момента, как Ограниченный контингент советских войск покинул землю Афганистана. До сих пор остаётся актуальным вопрос: нужно ли вообще было в 1979 году вводить в Афганистан советские войска или следовало поступить иначе? И правильно ли был осуществлён вывод войск, в результате чего власть в Афганистане сразу же взяли моджахеды?
На эти вопросы в интервью «Нашей Версии» ответил бывший заместитель министра иностранных дел России Борис Пастухов, в 1989–1992 годах занимавший пост чрезвычайного и полномочного посла СССР в Афганистане.
– Борис Николаевич, давайте начнём с главного – как лично вы считаете, нужно ли было вводить войска в Афганистан?
– Сейчас появляется множество рассуждений о правильности входа наших войск в Афганистан. Кто-то считает, что так было надо, кто-то, наоборот, уверен, что это была большая ошибка. В этой войне наши потери составили около 15 тыс. человек. С одной стороны, это вроде бы не так много по сравнению с количеством людей, которые сейчас гибнут в нашей стране на дорогах. Но каждая человеческая жизнь неповторима, поэтому математика тут неуместна. Есть другая проблема – многие вопросы возникают в связи с тем, что общественность плохо знает, как именно и по каким причинам принималось решение о вводе войск СССР в Афганистан. Возможно, потому, что власти изначально следовало делать всё более гласно. Тогда бы проблема не сводилась в глазах граждан к истории о том, что мы-де вводим войска потому, что новый руководитель Афганистана Амин приказал задушить своего предшественника Нур Мухаммеда Тараки подушкой, а Брежнев обиделся за убийство своего старого друга и решил начать войну.
– Извините меня, Борис Николаевич, но ведь многое свидетельствует, что именно эта история с убийством Тараки стала той соломинкой, которая переломила хребет верблюда. В итоге многие члены Политбюро переменили своё мнение о необходимости ввода войск СССР в Афганистан.
– Да, эти действия Амина и стали последней каплей терпения у высшего политического руководства СССР по решению афганской проблемы. Но есть нюанс. По моему мнению, войска надо было вводить в Афганистан, потому что эта страна являлась «подбрюшьем» наших среднеазиатских республик. Но я считаю, что действовать нужно было иначе – можно было войти специальным частям армии и КГБ и после приведения к власти дружественного нам лидера уйти. А так США втянули нашу страну в настоящую войну, побудив держать в Афганистане войска в течение многих лет.
Мне кажется, что все люди трезвого ума и хорошей осведомлённости понимали, что Афганистан губит Союз Советских Социалистических Республик.
– Если речь зашла о роли США, не могу не вспомнить слова участника штурма дворца Амина генерала КГБ Голубева. Он утверждал, что Амин уже готовил площадки под размещение на них американских ракет с ядерными боеголовками. И якобы были даже захвачены соответствующие документы с подписью Амина.
– Думаю, что такой факт мог быть возможен, но правда это или нет, мы сможем узнать, только если будут рассекречены архивы. Но когда это произойдёт и произойдёт ли? Сколько времени минуло со времён Гражданской войны, а разве много нового мы узнали относительно заключения Брестского мира?
Керосин для афганцев уходил «налево»
Отец пилота Аркадия Грачева раскрыл новые подробности авиакатастрофы, которая произошла неделю назад в Афганистане и унесла жизни двух российских граждан – тяжелобольной женщины и ее мужа.
– Сейчас звучат мнения, что войска из Афганистана были выведены потому, что Горбачёв являлся ярым западником и таким образом заигрывал с американцами. Могло ли быть так?
– Мне кажется, что все люди трезвого ума и хорошей осведомлённости понимали, что Афганистан губит Союз Советских Социалистических Республик. Между прочим, разговоры о том, что надо возвращать наших солдат домой, но при этом сохранить лицо страны, начались буквально на второй день после ввода войск. И те, кого сейчас разные СМИ, как России, так и Запада, величают поклонниками ввода, были, кстати, и поклонниками идеи вывода. Но потом уходить уже стало тяжело, и потребовались годы нечеловеческих дипломатических и политических усилий, для того чтобы решить эту проблему.
– Разве можно назвать её решённой? СССР вывел войска, после чего экстремисты начали пытаться проникнуть уже на советскую территорию. А в самом Афганистане моджахеды взяли Кабул, свергнув президента Наджибуллу. В результате обстановка на афганской границе до сих пор остаётся неспокойной, а из Афганистана в Россию тоннами идут наркотики.
– Наша роковая ошибка заключается в том, что нам надо было поддержать Наджибуллу ещё какое-то время. Не военными средствами, а материально. Такое практиковалось – например, на парашютах мы сбрасывали боеприпасы и продовольствие. Ведь ситуация в Афганистане показывает, что Наджибулла, которого действительно поддерживал народ, мог бы ещё продержаться у власти довольно долго. Но как только мы перестали давать афганцам авиационный керосин и дизельное топливо для их бронетехники, можно было уже говорить, что режим Наджибуллы дышит на ладан. Кстати, если быть до конца честными, так и было. Я до сих пор не могу смириться с мыслью, что мы, наша страна, бросили Наджибуллу на произвол судьбы.
– Кто же принял решение, чтобы армии Наджиба перестали поставлять топливо?
– Я не могу сказать, кто этот сукин сын, но могу сказать, как было. Например, эшелоны с авиационным керосином для Афганистана причудливо терялись где-то на железной дороге, которая шла от Каспийска.
– Не хотите ли вы сказать, что посылаемый керосин уходил «налево», а проще говоря, разворовывался?
– Не знаю, куда он уходил, налево или направо, но шёл он не в Афганистан. Как бы то ни было, факт остаётся фактом: если бы наша страна в начале 90-х поддержала афганцев и их, заметьте, уже самостоятельно воюющую армию, то Россия не имела бы того, что она имеет сейчас.
«Пальцев не хватит пересчитать, кого мы предали»
– Один ваш коллега из МИД России рассказывал мне, что Наджибулла очень не хотел вывода советских войск, в связи с чем по его приказу афганские спецслужбы сделали всё, чтобы наши солдаты столкнулись с сопротивлением кишлаков, прежде бывших нейтральными. Тем самым Наджибулла хотел затормозить вывод войск СССР. Могло быть такое?
– Наджибулла не поддерживал проводимую нашей страной политику по выводу войск, это так. Но то, что он за нашими спинами интриговал или сдавал какую-то информацию душманам, чтобы сцепить части нашей армии с главарями нейтральных кишлаков, этого он не мог делать. Хотя бы потому, что, прежде чем такой приказ дошёл бы до нейтральных племён, он обязательно прошёл бы через фильтр в виде наших советников. А уж они бдели очень хорошо, «контора» в Афганистане не дремала.
– Как сейчас относятся в Афганистане к нашей стране и научила ли чему-то эта война нашу власть?
– Афганцы не принимают никого, кто пришёл со стороны, чтобы покорить их государство. Вспомните Александра Македонского, Чингисхана, английские войска, сумевшие в XIX веке покорить почти весь Ближний Восток, от Египта до Индии, не смогли завоевать именно Афганистан. Это касается и США, которые также решили ввести свои войска в Афганистан, не учитывая уроков истории. Года два-три назад я был в Афганистане и запомнил беседу в парламенте страны, когда во время своего выступления одна женщина-депутат сказала: мол, мы, афганцы, легко прощаем, но при этом хорошо всё помним. В этой связи я вспоминаю рассказ генерала армии Варенникова, в своё время приглашённого на годовщину гибели Ахмата Шаха Масуда, с которым пришлось воевать нашим войскам. Валентин Иванович рассказал, что от поворота на Панджшерское ущелье российскую делегацию встречала толпа людей, которые забрасывали гостей цветами. Так что к русским афганцы относятся хорошо. С другой стороны, на Востоке очень ценится дружба. А потому надо учитывать это и не бросать своих друзей. А мы бросили Наджибуллу в Афганистане, Хонеккера в ГДР – не хватит пальцев, чтобы пересчитать, кого мы предали! Чтобы не быть голословным, приведу пример. Я однажды обратился к одному генералу армии, который был когда-то резидентом внешней разведки, с просьбой помочь жене убитого талибами Наджибуллы. Она живёт в Индии на нищенскую пенсию с тремя дочками, перебиваясь с хлеба на воду. Он обещал мне сделать то, о чём я его просил, но я сомневаюсь, что он это сделал.
