Президент Ингушетии Юнус-Бек Евкуров после покушения приходит в себя в московском Институте хирургии имени Вишневского. В скорое возвращение Евкурова мало кто верит: его жизнь продолжает висеть на волоске, сознание к нему на момент сдачи номера в печать так и не вернулось. А в это время в Магасе местные кланы сошлись в схватке за контроль над республикой. Эксперты предупреждают, что схватка эта пойдёт не на жизнь, а на смерть. Уже сейчас за власть в Ингушетии готовы побороться исполняющий обязанности главы республики Рашид Гайсанов и бывший глава Ингушетии Руслан Аушев. Первого поддерживает чеченский президент Рамзан Кадыров, второго – местная оппозиция, грозящая созвать внеочередной съезд ингушского народа и провозгласить Аушева народным президентом.
Правоохранительные органы пытаются вычислить организаторов и исполнителей покушения на Евкурова. Отрабатывается и версия «крота» в окружении Евкурова, который якобы и передал организаторам покушения маршрут президентского кортежа. Дело в том, что Евкуров, как правило, на работу ездит другой дорогой, но накануне покушения он загостился в своём родовом селе Тарском, в Северной Осетии, и остался там ночевать. Кто мог об этом знать и уведомить об изменении маршрута террористов? 10–15 человек, не больше, – другими словами, ближайшее окружение президента и его охрана. Впрочем, глава МВД Ингушетии Руслан Мейриев отчего-то поспешил отмести версию о причастности «ближнего круга», заявив, что «это исключено». Но вот почему исключено, Мейриев так и не объяснил.
Напомним, утром 22 июня Евкуров выехал из Тарского и по пути следования в Магас по федеральной трассе «Кавказ» был атакован террористом-смертником на автомобиле Toyota с московскими номерами. Машина, начинённая взрывчаткой, протаранила кортеж президента. В результате теракта погибли два человека, ещё трое, включая самого Юнус-Бека Евкурова, были госпитализированы. Президент Ингушетии получил черепно-мозговую травму, травматический шок, у него были сломаны третье и четвёртое рёбра, произошёл разрыв печени, повреждено лёгкое, а на лице, руках и ногах зафиксированы значительные термические ожоги. С момента прибытия в Москву Евкуров не пришёл в себя и находится на аппарате искусственной вентиляции лёгких. Врачи говорят о его состоянии как о стабильно тяжёлом. По их словам, на восстановление Евкурова уйдёт не менее полугода, и то при самом благоприятном исходе.
Кто же стоит за покушением на Евкурова? По свидетельствам сотрудников спецслужб, пресловутых исламских экстремистов на территории республики практически нет. В нищей Ингушетии им просто нечего делать, они лишь используют республику в качестве транзитной зоны при переходах из Дагестана в Чечню. Стало быть, версию о том, что с Евкуровым разделались какие-то мифические террористы якобы из мести за недавнюю операцию против Доку Умарова, мы, как и представители спецслужб, сразу отметаем. Тем паче что Умаров остался жив, благополучно выскользнув из тесного кольца чеченских и ингушских правоохранителей.
Юнус-Беку Евкурову досталось тяжёлое наследство от предыдущего президента республики Мурата Зязикова. Коррупция пропитала ингушское чиновничество сверху донизу. Отдадим должное Евкурову: за восемь месяцев он честно пытался разгрести кучу грязи, накопившуюся в республике за последние восемь лет. Евкуров впервые за долгие годы начал борьбу с коррупцией. Его модель власти в корне отличалась от той, что была реализована ранее в Ингушетии, Чечне, где для подавления подполья был установлен тотальный контроль, и в Дагестане, где за фасадом перманентной контртеррористической операции продолжается противостояние коррумпированных провластных кланов.
Говорят, что одним из условий утверждения Евкурова на посту главы Ингушетии было его обещание не тащить за собой во власть родственников и не усугублять коррупционные связи, как это, в общем-то, принято делать на Кавказе и как это практиковалось при Аушеве и Зязикове.
Якобы Евкуров дал такое обещание представителям центра: мол, не буду рушить баланс власти в республике, оставлю на хлебных местах представителей ближнего круга того же Зязикова, но своих родственников во власть не пущу. Надо ли говорить, что Евкуров смог сдержать своё обещание, мягко говоря, не в полной мере? Нашлись и родственники, алчущие должностей, и доброхоты, хлопочущие перед первым лицом о своих близких.
Власть в Ингушетии давно поделили между собой три различных клана: тейп Зязиковых, тейп Евлоевых и тейп Оздоевых. Аушевы считаются отдельным тейпом, не слишком влиятельным, как, впрочем, и тейп, к которому принадлежит нынешний президент Евкуров – тейп Халухановых. В бытность свою президентом Ингушетии Руслан Аушев не слишком считался с тейповыми условностями, окружая себя представителями различных ингушских фамилий, зачастую конфликтовавших друг с другом. Евкуров также попытался сбросить с себя груз тейповых условностей, расставляя на ключевые должности представителей враждующих кланов.
Впрочем, если копнуть поглубже, можно обнаружить, что представители некоторых не слишком дружественных тейпов, как ни странно, являются близкими родственниками. Скажем, Руслан Аушев приходится двоюродным братом Вахе Евлоеву. Который, в свою очередь, состоял в родственных отношениях с тейпом Зязиковых и даже оказывал определённую помощь Мурату Зязикову на выборах 2002 года. Что не помешало Зязиковым, Евлоевым и Аушевым стать в одночасье заклятыми врагами.
Тейпы Оздоевых и Евлоевых объединились против тейпа Зязиковых и шесть лет находились в глухой оппозиции. Это они спонсировали деятельность различных «правозащитных» структур, раскрывающих глаза мировому сообществу на финансовые и прочие нарушения, якобы чинимые тейпом Зязиковых. Они же десятками возили в Магас иностранных корреспондентов, демонстрируя им, в каких незавидных условиях живёт значительная часть ингушей. Наконец, после скандального убийства спонсора интернет-сайта «Ингушетия.Ру» Магомеда Евлоева Зязикова заменили Евкуровым. Подыскивая кандидата на пост президента Ингушетии, центр руководствовался одним-единственным принципом: нужен был человек, как можно менее зависимый от клановых условностей. Нашли Евкурова, но получилось ещё хуже: если раньше один крупный тейп, объединившись с другим, воевал против третьего, то сейчас друг против друга выступили сразу несколько тейпов, внезапно получивших доступ во власть. Евлоевы, Оздоевы, Зязиковы, Аушевы, Гуцериевы, Хамхоевы, получив равный доступ к государственным должностям, немедленно решили разобраться, кто из них могущественнее.
Но после покушения на Евкурова все эти кланы, ещё неделю назад люто враждовавшие, немедленно объединились в вопросе необходимости проведения съезда ингушского народа. Съезд запретили, но в оппозицию к запретившим его властям и одному-единственному клану Халухановых (Евкуровых) локоть к локтю встали Евлоевы, Зязиковы и Аушевы. Таковы нравы в Ингушетии.
Но за власть в Ингушетии борются сейчас не только представители этих кланов. Когда в Грозном стало известно о том, что ждать скорого выздоровления ингушского главы по меньшей мере наивно, Рамзан Кадыров cразу же поспешил в Назрань. Встречу решили проводить не в столице Ингушетии, чтобы не привлекать лишнего внимания и не придавать ей официальный статус. Визит практически не готовили, даже трассу накануне не расчистили, как обычно, а просто послали впереди нехитрый заградотряд – несколько автомобилей сопровождения. В километре от них на скорости около 200 километров в час двигался президентский кортеж. Нужно было спешить, и на безопасность в кои веки решили плюнуть, хотя, как правило, Кадыров ею никогда не пренебрегает.
В Назрани Кадырова ждал исполняющий обязанности ингушского президента Рашид Гайсанов. Беседовали они примерно полчаса, и кортеж вернулся в Грозный так же стремительно, как и выехал. Решили так: Кадыров возглавит спецоперацию по ликвидации бандформирований на границе Чечни и Ингушетии, при этом сосредоточив в своих руках все нити управления ингушскими силовыми структурами, а Гайсанов, в свою очередь, будет осуществлять гражданское управление Ингушетией на правах, которые оговорены в местном законодательстве.
На первый взгляд ничего сверхъестественного в «договорной» чечено-ингушской схеме нет. Кадыров с Евкуровым и раньше организовывали совместные спецоперации на территории республики. А последнюю, во время которой им так и не удалось изловить юркого Доку Умарова, провели с такой помпой, что даже скептики поверили: у президентов царит полное согласие и взаимопонимание. По идее, схема, по которой друг и коллега Рамзан Кадыров в отсутствие Евкурова расплатится по его счетам, должна была всех устроить. Но Восток, как известно, дело тонкое, и Кадырова тут же заподозрили в том, что он тихой сапой пытается прибрать бразды правления Ингушетией. Чтобы немного погодя возродить единую Чечено-Ингушскую автономию в границах 1990 года.
Идея объединения двух республик давно витает в воздухе и нравится многим и в Грозном, и в Магасе. В Грозном сегодня есть деньги, а в Магасе их нет. Чечня получает прибыль от торговли нефтью, а заодно миллиардные дотации из Москвы. Ингушетия едва сводит концы с концами. Значительная часть населения помнит, как замечательно уживались чеченцы с ингушами в одной автономии, конфликтов у них почти не было. Почему бы им вновь не объединиться?
Впрочем, противников идеи объединения тоже хватает. Они много говорят о различиях в менталитете и житейском укладе, о раздельном пути двух братских народностей, но на самом деле смысл раздельного проживания чеченцев с ингушами состоит лишь в одном – в разделении власти и финансовых потоков. Ингуши всегда были на вторых ролях, а руководили ЧИ АССР, как правило, чеченцы. С распадом Союза у ингушей появился шанс «порулить», пусть на совсем крошечной, но своей земле. А тут ещё и чеченские войны: в мирном Магасе многие жители тысячу раз поблагодарили Аллаха за то, что вовремя оформили чечено-ингушский развод. Но войны заканчиваются, приоритеты меняются, а прозябать в безденежье, наблюдая за сытной жизнью соседей, бывает невыносимо.
Руслан Аушев, первый президент Ингушетии, известен как последовательный противник объединения с Чечнёй. У него немало сторонников, которые, прознав о встрече Кадырова с Гайсановым, поспешили созвать в Назрани внеочередной съезд ингушей. Съезд должен был выступить с обращением к Дмитрию Медведеву назначить исполняющим обязанности президента Ингушетии Руслана Аушева – разумеется, пока не выздоровеет Юнус-Бек Евкуров. Своё согласие Аушев уже дал, оговорившись, правда, что пойдёт на это лишь в том случае, если руководство России оформит процедуру законным путём. А сделать это не так-то просто: по Конституции Ингушетии в случае внезапной недееспособности президента исполняющим обязанности руководителя республики становится премьер-министр. Аушев же таковым не является и по закону исполнять обязанности главы республики формально не имеет права.
После того как Кадыров пообщался с Гайсановым с глазу на глаз, он поспешил публично предостеречь Аушева от посягательства на власть. «Кое-кто пытается сделать политику из покушения на Евкурова, – заявил Рамзан Кадыров, недвусмысленно намекнув при этом на экс-президента. – Аушеву, видимо, не совсем нравится решительность наших совместных с ингушскими коллегами действий и их результативность. Ещё бы, ведь, когда Аушев возглавлял Ингушетию, бандиты всех мастей свили там гнездо».
Зачем Кадырову понадобилась столь резкая отповедь, сделанная вовсе не в кавказских традициях, буквально в лоб? «Дело в том, что Кадыров вполне может воспользоваться временным отсутствием в Ингушетии Юнус-Бека Евкурова для того, чтобы упрочить свои позиции как явного лидера всего Кавказа, – считает известный политолог Глеб Павловский. – Говорить о скором объединении Чечни и Ингушетии, на что намекают некоторые эксперты, в этой связи я не стал бы, но о том, чтобы стать крупным региональным лидером, Кадыров, возможно, подумывает».
Спешка Аушева, который при поддержке ингушской оппозиции собирает в Назрани съезд ингушей, как раз и продиктована тем, чтобы не дать Кадырову набрать очки. Аушев явно идёт ва-банк, делая громкие заявления, в частности о том, что делегирование Кадырову полномочий по наведению конституционного порядка в Ингушетии может только усугубить ситуацию в республике и привести к вооружённым столкновениям. Сам он при этом пытается выглядеть миротворцем.
Тем временем в руководстве Ингушетии поспешили дезавуировать информацию о том, что Кадыров с Гайсановым якобы о чём-то там договорились. Пресс-секретарь ингушского президента Калой Ахильгов заявил: «Слухи о том, что Рамзан Кадыров будет руководить всеми спецмероприятиями и возглавит борьбу с терроризмом на всей территории Ингушетии, не соответствуют действительности, это вымышленная информация, а о проведении совместной спецоперации по борьбе с боевиками Кадыров и Евкуров договорились ещё в мае текущего года в Магасе… Соглашение о совместных спецоперациях в лесных массивах на территории Ингушетии и после покушения не утратило силы. Так что Кадыров, говоря о борьбе с террористами на территории Ингушетии, имел в виду исключительно спецоперации в лесах. А так, заверю, на территории Ингушетии действует законная власть, которая в состоянии самостоятельно решать стоящие перед нами проблемы, в том числе по обеспечению безопасности в республике».
«В ближайшее время власть в Ингушетии в очередной раз проверят на прочность, – свидетельствует известный политолог Глеб Павловский. – Евкурова, который по большому счёту мешал всем, устранили на значительный срок, и в его отсутствие за власть будут бороться кланы Зязикова и Аушева. Возможно, не останется в стороне от властного передела и Рамзан Кадыров. Собственно, на Кавказе всегда горячо, и по-другому там не бывает, но на сей раз температура накала может подняться слишком высоко. Если кавказский котёл рванёт в Магасе, осколками разнесёт не только Ингушетию, но и Дагестан и другие республики Северного Кавказа. Я же в этом случае просто воздержусь от каких-либо прогнозов».
