Последнее время ходят упорные слухи о грядущих переменах во внешней политике страны. Они якобы будут настолько серьёзными и будут отличаться от всего, что делалось в этой сфере последние восемь лет, что, мол, готовится даже триумфальное возвращение в МИД экс-министра Андрея Козырева. Есть ли под этими слухами хоть какое-то реальное основание или это пустые домыслы? И как изменится внешнеполитический курс России, если изменится вообще?
Политологи не исключают, что на Смоленской площади, возможно, сменятся основные действующие лица. Впрочем, они же предполагают, что как минимум ближайший год команда нынешнего главы МИД Сергея Лаврова скорее всего никуда не уйдёт, но работать будет якобы под наблюдением некоего «куратора». Кто им станет, пока неизвестно.
МИД РФ, впрочем, уже намекнул, что изменений во внешней политике страны в ближайшее время не последует, но дипломатам, вообще-то, свойственны осторожные заявления, и принимать за чистую монету слова официального представителя министерства в данном случае наивно. Скомандуют из Кремля – и изменения последуют как миленькие. Вопрос: а скомандуют ли?
Знающие люди о возможных изменениях во внешней политике нынче вообще предпочитают говорить малопонятными полунамёками. Что ж, . Навскидку: отношение к обустройству Союзного государства Белоруссии и России, к «непризнанным» республикам – Приднестровью, Абхазии и Южной Осетии, а также к внешнеполитическому курсу США, Евросоюза и НАТО. По сути, задачка с тремя неизвестными.
Если судить по немногочисленным заявлениям самого Дмитрия Медведева, то картина вырисовывается следующая. Союзное государство нужно продолжать строить, причём темпы строительства желательно ускорить и завершить его до 2010 года. При этом нам, грубо выражаясь, наплевать, что об этом думают на Западе, – наши страны объединяются в соответствии с волей народов России и Белоруссии. Ранее риторика относительно союза была несколько мягче, к тому же и объединялись мы как-то уж очень неспешно. Следовательно, есть повод предположить, что в чём-то внешнеполитическая линия нового главы государства станет жёстче.
Перейдём к вопросу о независимом статусе непризнанных республик. Здесь всё с точностью до наоборот. Если раньше руководство нашей страны хотя бы полунамёками давало понять, что в принципе оно уважает право жителей этих республик на самоопределение, то в свете последних обращений глав Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья по поводу их признания Россией, так и оставшихся без ответа, вывод напрашивается однозначный. А именно: при Дмитрии Медведеве официального признания Россией этих республик ждать не стоит. В лучшем случае проблему будут решать в рамках всего СНГ. Выходит, мы уступаем Западу, жёстко заявившему, что признание независимости Косово не станет прецедентом для республик бывшего СССР. Другими словами, мы проявляем во внешней политике некоторую мягкотелость.
Но не будем спешить. Вспомним слова Дмитрия Медведева о том, как ему видятся наши отношения с Америкой, Европой и Североатлантическим альянсом. Здесь всё чётко: мы уважаем их интересы, но требуем, чтобы и они нас уважали. А чтобы наши слова звучали убедительнее, Россия продолжит перевооружение армии и флота, сокращения военных расходов в ближайшее время не предвидится, а своих немногочисленных союзников вроде Сербии мы не бросаем и помогаем им как можем. Хотя бы материально, обеспечивая на долгие десятилетия газовым транзитом в Европу.
По оценке представителя президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана, конфликт между Россией и Украиной на самом деле разворачивается между РФ и Западом, и его можно считать «холодной войной 2.0».
Итак, как может измениться внешнеполитический курс России при новом президенте? Возможных вариантов – три.
ВЕРСИЯ ПЕРВАЯ: Внешнеполитический курс несколько смягчится
На фоне жёстких, но образных заявлений Владимира Путина о международных отношениях риторика Дмитрия Медведева воспринимается как более либеральная. Но и только, считает политолог Марк Урнов. Это всего лишь восприятие: «Лично я не жду радикального смягчения курса, это невозможно. Медведев – человек команды, и резких движений ждать от него смешно, особенно в такой тонкой сфере, как внешняя политика», – говорит Урнов.
Тем не менее политологи допускают, что некоторое смягчение акцентов при Медведеве может произойти, и на это сейчас обращают внимание в либеральных кругах. Оценивая избрание Медведева, на Западе отмечают: мы ожидаем от нового Президента России неких внешнеполитических изменений, при этом подразумевается некий возврат к политике 90-х годов.
«Не знаю, возможно ли такое в принципе, но надеюсь, что ожидания оправдаются хоть в какой-то мере, – говорит Марк Урнов. – Правда, нынешнее прохладное отношение к непризнанным республикам я не считаю показательным, это отношение может так же легко измениться и в обратную сторону».
Вероятность: 25%
ВЕРСИЯ ВТОРАЯ: Внешнеполитический курс станет жёстче
Политическая ситуация в мире такова, что России придётся вести себя жёстче, считает политолог Андраник Мигранян. Особенно, если президентом США станет республиканец Маккейн. В этом случае у России будет два пути: либо медленно сдавать позиции, либо вести агрессивную внешнюю политику, упреждая возможные угрозы. «Медведеву придётся в современных, весьма жёстких условиях отвечать на вызовы Запада, – уверяет Мигранян. –
При этом будет сложно делать вид, что некоторых вызовов вроде не видно, мир становится жёстче. Но при любом раскладе на президентских выборах в США отношение к нашей стране будет таким же, как и раньше: нас будут пытаться использовать, нас будут воспринимать как соперника – в лучшем случае, а в худшем – как врага. Экономика США и стран Запада – на пороге системного кризиса, мы же день ото дня становимся сильнее, богаче. И там понимают: с нами надо что-то делать, иначе с нами придётся считаться, как раньше с СССР».
Вероятность: 25%
ВЕРСИЯ ТРЕТЬЯ: Россия сохранит преемственность во внешней политике
Новый глава государства уже объявил о преемственности курса, в том числе и в области внешней политики. Скорее всего так и будет: нет смысла рушить то, что выстраивалось в течение предыдущих восьми лет. Тем более что во многом внешнеполитическая линия была убедительной. Россия в значительной степени вернула себе влияние в мире, с нами стали считаться, воспринимать нас всерьёз. Политолог Сергей Марков считает, что новый президент будет осуществлять преемственность во внешней политике.
«Изменения могут быть, но лишь незначительные, – предполагает Марков. – Мы оговаривали, что продолжим в части, касающейся сотрудничества с Североатлантическим альянсом? Да, оговаривали. И будем сотрудничать, особенно в том, что касается нашей общей безопасности. То же и с США, и с Евросоюзом. Это не враги, конкуренты – да, возможно. А где-то наши интересы пересекаются, и тогда мы становимся партнёрами. Нужно лишь установить равноправное партнёрство, это важно, на мой взгляд. Так что резких изменений в геополитическом курсе я не жду, всё останется так, как в эпоху Владимира Путина», – говорит политолог.
Вероятность: 50%
