Термин «нацпроекты», судя по всему, возвращается в лексикон российских политиков и бизнесменов. Президент Дмитрий Медведев, который в своё время курировал реализацию четырёх приоритетных направлений развития российской экономики (жильё, АПК, образование, здравоохранение), назвал пять новых проектов, получивших статус национальных. Но если раньше речь шла в основном о ликвидации серьёзных брешей, причём преимущественно в социальной сфере, то сейчас разговор идёт о том, чтобы попытаться создать в России современную конкурентоспособную экономику. Что представляют собой новые приоритеты развития и каковы их шансы на успех, выяснял корреспондент «Нашей Версии».
На заседании комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики её глава
Первыми среди перечисленных приоритетов были названы энергоэффективность и энергосбережение. Правда, здесь российское руководство не проявило оригинальности: многие иностранные державы уже заявили о том, что в кризис в первую очередь надо думать об экономии энергии. ЕС на эти цели выделяет 30 млрд. долларов и к 2020 году страны Союза должны увеличить энергоэффективность своих производств на 20%. А антикризисный план США предусматривает выделение 30 млрд. долларов, только на развитие экологически чистой энергетики.
У нас же повышать энергоэффективность решили весьма оригинальным способом. Как сообщила министр экономического развития Эльвира Набиуллина, чтобы стимулировать энергоэффективность, в этом году начнётся повышение цены на газ «в определённых размерах». Помощник президента Аркадий Дворкович охарактеризовал эту инициативу как «покушение на убийство экономики».
Вторым приоритетным направлением названы ядерные технологии. Решение вполне логичное, учитывая, что Россия является одним из крупнейших мировых игроков на этом рынке. «Мы – одна из тех немногих стран, где есть абсолютно все технологии в области мирного атома, начиная от добычи урана и изготовления топлива и заканчивая строительством АЭС и переработкой отработанного ядерного топлива», – говорит первый заместитель директора Института проблем безопасного развития атомной энергетики РАН Рафаэль Арутюнян.
Более того, эти технологии приносят ощутимый доход. К примеру, российский «Техснабэкспорт» является крупнейшим мировым поставщиком товаров и услуг в сфере ядерного топливного цикла, контролируя 40% мирового рынка. За прошлый год экспортная выручка компании превысила 3 млрд. долларов. Как отмечают специалисты, в кризис атомная отрасль может стать одной из опорных: всё больше стран интересуются атомной энергетикой как альтернативой дорогим сырьевым источникам энергии. К тому же российские атомщики не только «окучивают» страны третьего мира, но и выходят на рынки, о которых раньше и помыслить нельзя было – Евросоюз, США. А совсем недавно было подписано соглашение о сотрудничестве с Японией.
Также логичным выглядит выделение в качестве приоритета космических технологий. Как и в случае с атомной энергетикой, благодаря заделу, наработанному в СССР, сегодня наша страна контролирует порядка 40% рынка космических запусков. При этом, если судить по заявлениям российского руководства, роль «космического извозчика» их не устраивает. Тем более что в затылок нам дышат Китай и Индия, заявившие о своём намерении выйти на этот рынок. Но, чтобы продвигаться дальше, одним советским наследием не обойтись. Один из ключевых проектов, на который федеральные власти делают ставку, ГЛОНАСС, продвигается значительно медленнее, чем это планировалось изначально. «Мы сегодня мало что можем предложить как отечественному, так и зарубежному рынку навигационных услуг», – с грустью констатировал вице-премьер Сергей Иванов, курирующий космическое направление.
Новые нацпроекты, озвученные в послании президента Владимира Путина Федеральному собранию, будут запущены в 2024 году. Об этом сообщила член комитета ГД по труду, социальной политике и делам ветеранов Светлана Бессараб.
Четвёртое направление – медицинские технологии. Его сложно отнести к сильным направлениям, по которым есть серьёзная наработанная база. И это несмотря на то, что здравоохранение было в числе «старых» нацпроектов. Правда, на сей раз речь идёт в первую очередь об обеспечении россиян медицинскими препаратами. «А эта тема очень коррупционная, – рассказывает руководитель Центра по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти Павел Толстых. – Дело в том, что это очень большой пирог, за который бьются фармацевтические компании».
А вот в информационных технологиях у России действительно есть определённый задел. По данным аналитической компании IDC, Россия занимает 13-е место в мировом рынке информационных технологий (не включая телекоммуникации). Как отмечает региональный директор компании IDC по России и странам СНГ Роберт Фариш, «основной ресурс России – это специалисты. К примеру, в Microsoft работает очень много русских. Аналогичная ситуация и в других крупных компаниях, особенно в США». А вот из собственно российских компаний спросом пользуются те, которые занимаются написанием программного обеспечения по заказу.
По сути дела, Россия на IT-рынке является поставщиком «сырья» и «полуфабрикатов», в то время как основную прибыль извлекают другие игроки. По мнению Фариша, одна из основных причин, почему на российской почве на рождаются свои «Майкрософты» и «Гуглы», – излишняя забюрократизированность. «Софтверные компании нуждаются в более гибких условиях, чтобы выдержать конкуренцию на внешнем рынке».
Новые приоритеты по своей форме сильно напоминают прежние нацпроекты. Тогда тоже были обозначены приоритеты в экономике, на развитие которых были направлены максимальные усилия со стороны государства. И хотя заявленных задач решить так и не удалось, путём авральных бросков на кризисных направлениях всё же удалось изменить состояние дел в опекаемых отраслях.
«Четыре ключевых нацпроекта были выбраны для сглаживания ситуации в социальной сфере, – объясняет логику властей ведущий эксперт Центра политической конъюнктуры России Павел Салин. – В их основе лежал провозглашённый Владимиром Путиным в послании Федеральному собранию принцип «сбережения населения». Нынешние приоритеты нацелены на технологическое развитие».
Модернизация экономики по замыслу высшего политического руководства страны должна стать одним из инструментов выхода из кризиса. Эксперты в целом соглашаются, что кризис – вполне подходящий момент для того, чтобы заняться долгосрочными проектами.
«Кризис как раз и показал: то, что мы занимались много лет только тем, что даёт отдачу завтра, нам счастья не принесло, – говорит замдиректора Центра политических технологий Сергей Михеев. – По большом счёту мы рухнули из-за того, что очень сильно зависим от конъюнктуры и почти не имеем реального производства. Почему бы и не заняться перспективными проектами сейчас?»
Однако, несмотря на заявления о необходимости модернизации, в действительности этому направлению уделяется не столь большое внимание: большинство антикризисных мер направлено не на создание задела на будущее, а на поддержание имеющихся предприятий.
Не подготовлена и соответствующая законодательная база. «Практически всё законодательство – Налоговый, Таможенный, Гражданский кодексы – создавалось совсем в другую эпоху, – считает гендиректор «Роснано» Анатолий Чубайс. – Любой учёный скажет, что пробирку с опытными образцами легче пронести под полой пиджака, чем оформить, как полагается по таможенному законодательству». По словам главы «Роснано», нынешний Налоговый кодекс писался для индустриальной экономики – он максимально прост и не учитывает тонкий инструментарий для стимулирования инноваций. «Сейчас должна быть другая, постиндустриальная идеология», – полагает Чубайс.
Ещё один болезненный вопрос: кто будет оплачивать инновации? В правительстве надеются, что государству не придётся в одиночку тянуть прорывные проекты. Помощник президента Аркадий Дворкович считает, что частных денег здесь будет даже больше, чем государственных.
Эксперты, однако, полагают, что как раз с этим могут возникнуть трудности. «Частные инвесторы за последние 20 лет не показали себя как ответственные люди, способные развивать стратегические направления. Политика частных инвесторов – короткие проекты и большая отдача, – говорит Михеев. – Им ничто не мешало вкладывать деньги в инновации и 5, и 10 лет назад, но они достаточно чётко дали понять, что их это не интересует. Поэтому придётся вытягивать эти направления с помощью государства или бизнес-структур, контролируемых государством».
Правительство всё же рассчитывает, что сможет простимулировать предпринимательскую активность путём ряда налоговых послаблений: отсрочками по платежам в бюджеты разных уровней, нулевыми таможенными тарифами на оборудование, аналоги которого не производятся в РФ, льготным налогообложением на ранних стадиях освоения новых направлений и т.п.
«Даже если создать сверхльготные условия для вложений, остаётся в силе тот факт, что прибыль от них будет не скоро и не гарантировано, что она вообще будет, – полагает Михеев. – В основном у нас бизнес складывался в конце 80-х – середине 90-х годов на не совсем законных быстрых схемах, и это не те люди, которые мыслят стратегически. Это вопрос психологии и мировоззрения. Что говорить о каких-то инновациях, если они даже в модернизацию собственных НПЗ вкладываться не хотят?»
В правительстве, впрочем, в курсе этого обстоятельства. И потому стимулирующие методы государство намерено внедрять довольно жёстко. На заседании правительства Владимир Путин заявил, что Россия будет последовательно ограничивать либо запрещать устаревшие технологии, которые наносят вред человеку и природе или являются расточительными, а поддержка конкретных предприятий в рамках антикризисных мер будет предоставляться при условии проведения ими программ модернизации. Так что, если не получается добрым словом направить бизнес в нужном направлении, приходится загонять его в светлое будущее железной рукой. В России этот аргумент понимают значительно лучше.
