В Москве состоялось Общее собрание Российской академии наук (РАН), на котором был обнародован отчёт о деятельности за 2010 год. Перечислив основные достижения академических учёных, руководители РАН достаточно резко поставили вопрос о финансировании российской науки, подчеркнув, что при сохранении существующего положения дел вскоре «отрыв от развитых стран станет непреодолимым». И заодно отметили, что у них были и есть «разногласия с некоторыми влиятельными чиновниками». А президент России Дмитрий Медведев на минувшей неделе в ходе встречи с учёными, получившими в 2010 году специальные гранты правительства, заявил, что Андрей Фурсенко не справляется со своими обязанностями. Бурные продолжительные аплодисменты не прозвучали, но ни для кого не секрет, что Профсоюз работников РАН уже давно добивается отставки министра. О том, насколько ценят в России учёных, можно судить по простому факту: должностной оклад директора научно-исследовательского института в системе РАН (к примеру, Института ядерных исследований) примерно равен окладу начальника отделения полиции, а учёная степень доктора наук приравнена к званию старшего сержанта.
В условиях мирового кризиса большинство развитых стран не сократили, а, наоборот, резко увеличили объёмы финансирования фундаментальной науки. Президент США Барак Обама в апреле 2009 года подчеркнул, что на исследования и разработки будет выделяться более 3% ВВП. «Мы не просто достигнем, мы превысим уровень времён космической гонки, вкладывая средства в фундаментальные и прикладные исследования», – заявил он. Президент Франции Николя Саркози в 2010 году сообщил о намерении вложить в последующие четыре года 35 млрд евро в развитие фундаментальных исследований. По его мнению, «фундаментальные исследования не направлены на конкретно-прикладные цели. Но страна, которая не задаёт этим исследованиям приоритет № 1, допускает историческую ошибку…»
В России, напротив, бюджетное финансирование РАН резко уменьшилось. Если в 2009 году оно составляло 60,3 млрд рублей, то в 2010 году сократилось до 56,4 млрд рублей. Бюджет на 2011 год – 62,1 млрд рублей. И эти средства выбивались, что называется, с боем. Как подчеркнул главный учёный секретарь Президиума РАН академик Валерий Костюк, «при согласовании бюджета 2011 года президиумом и лично президентом РАН была проведена большая работа с властными структурами, что позволило превысить докризисный уровень 2009 года». Но бюджет 2009 года был превзойдён только в номинальном исчислении, а если мы учтём инфляцию за два года, то получится, что реально обещанные суммы намного меньше. Согласно отчёту РАН «удельный вес финансирования фундаментальных научных исследований и РАН в общих расходах на науку продолжает снижаться». А между тем работающие в РАН 15% исследователей страны дают, по международным оценкам, до 60% публикаций в высокоцитируемых изданиях.
На Общем собрании РАН было открыто заявлено, что «если говорить о мировом уровне, то наша наука действительно отстаёт, и в последние годы этот разрыв увеличивается». В мировых расходах на исследования и разработки доля России составляет всего 2,2%, в то время как доля США – 33, ЕС – 26, Японии – 13, Китая – 10%. И, как отметил академик Костюк, в случае если Россия «не начнёт нормально финансировать эффективные научные структуры, то отрыв от развитых стран станет непреодолимым».
«Объём затрат, приходящийся на одного исследователя в России и, в частности, РАН, составляет около 800 тыс. рублей. В таких странах, как Германия, Швеция, США, объём затрат, приходящийся на одного исследователя, примерно в 10 раз больше», – подчеркнул Валерий Костюк. Как результат в странах – технологических лидерах наблюдается устойчивый рост числа учёных, в России этот показатель неуклонно сокращается. А разве может быть иначе, если специалистам не создаются нормальные условия для научных исследований: их ждут мизерные зарплаты, устаревшее оборудование и, главное, полная бесперспективность.
Академии, наконец, удалось выбить у правительства ставки для тысячи новых молодых учёных – кандидатов и докторов наук. Но что-то не видно очереди из специалистов с мировыми именами, соревнующихся за право трудоустроиться в РАН. Знаете, о каких суммах идёт речь? Оклад младшего научного сотрудника (мнс) в РАН – 11 500 рублей в месяц. Кандидат наук может рассчитывать на должность старшего научного сотрудника с окладом 15 200 рублей плюс надбавка в 3 тыс. рублей за степень. По идее, ещё несколько тысяч рублей могут принести доплаты по оценкам «показателей результативности научной деятельности» (ПРНД), но у человека, только пришедшего на работу в РАН, таковых просто быть не может – в фундаментальных исследованиях на мгновенные результаты рассчитывать не приходится.
Если вы думаете, что учёные зарабатывают мало лишь на первых порах, то ошибаетесь. Несколько месяцев назад на встрече президента Дмитрия Медведева с победителями олимпиад один из юных гениев, отвечая на призывы работать в России, поинтересовался, нормально ли, что его отец, доктор физико-математических наук, получает в месяц 23 тыс. рублей? Присутствовавший на встрече министр Андрей Фурсенко уточнил, что 23 тыс. рублей – это только оклад, а реальный доход в два с половиной – три раза больше. Но министр обманул президента. Оклад ведущего научного сотрудника (это иерархически уровень профессора в вузе) – 17 500 плюс надбавка за докторскую степень – 7 тыс. рублей и ПРНД – вот получатся «чистыми» искомые 23 тысячи. Менее 1000 долларов – за такие деньги ни в США, ни в Европе не пойдёт работать даже лаборант.
Размер окладов установлен специальным приложением к постановлению правительства Российской Федерации № 236 от 22 апреля 2006 года. И абсолютный максимум там – 26 500 рублей. Столько получает директор академического института, то есть крупнейшего научно-исследовательского центра мирового уровня, который отвечает за развитие целой области науки. Кстати, такую сумму ему начали начислять лишь в 2008 году по наступлении третьего и последнего этапа повышения окладов, который сопровождался значительными сокращениями научных сотрудников. На первом директор зарабатывал 9500 рублей, на втором – 16 500. А мнс на первом этапе получал 4100 рублей. И это было совсем недавно – в 2006 году!
Простые математические расчёты показывают, что большинству пришедших на работу в РАН учёных просто суждено умереть с голоду в течение первого же месяца – во всяком случае в Москве. Достаточно вычесть из зарплаты подоходный налог, расходы на транспорт и захудалую съёмную квартиру, чтобы уйти в минус. Как указал академик Костюк, «в научные организации РАН приняты на постоянную работу более 800 молодых специалистов, окончивших вузы в 2010 году. Одна половина из них работает в институтах, другая – поступила в аспирантуру». Вот только многие ли из них задержатся в отечественной науке? Про зарплаты мнс мы уже говорили. В аспирантуре же в ближайшее время обещают повысить стипендию аж до 2500 рублей в месяц! «Россия – единственная страна, в которой годовая зарплата академических работников ниже, чем валовой национальный доход на душу населения. Это странно и дико», – заявил на состоявшемся в мае заседании экспертных групп по доработке «Стратегии-2020» ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов.
Чтобы помочь развитию отечественной науки, правительство учредило специальные фонды, распределяющие гранты на конкурсной основе. Может, российские учёные могут поправить своё материальное положение за счёт этих грантов? Как бы не так. На долю самого значительного из фондов – Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ) – в бюджетном плане 2011 года, составленном Министерством финансов, приходилось 4,3 млрд рублей. В результате многочисленных просьб и долгих уговоров правительство увеличило финансирование до 6 млрд, то есть вернулось к показателям кризисного 2010 года. Как отметил председатель совета РФФИ академик Владислав Панченко, «по крайней мере удалось избежать снижения по сравнению с прошедшим годом. Добиться даже этого, поверьте, было очень непросто». Интересы фонда, по словам его председателя, отстаивали не только учёные, но и руководители Минобрнауки, профильных подразделений в правительстве РФ, Государственной думе и Совете Федерации. А теперь переведём сумму в 1,7 млрд, ради получения которой разбивались в лепешку высокопоставленные чиновники, депутаты и научная элита страны, в доллары и получим чуть более 50 млн долларов. Для сравнения: бюджет одного только ЦЕРНа (европейская организация ядерных исследований) на этот год – более 1 млрд долларов. Ещё одно сравнение: .
Отсутствие денег заставляет фонд изначально устанавливать коэффициент прохождения проектов не более 0,3. Это значит, что на поддержку могут рассчитывать менее одной трети просителей: остальные должны забыть о своих идеях или искать финансирование за границей. В результате из поступивших на конкурс 9658 проектов фонд поддержал всего 2923 – то есть почти 7 тыс. перспективных отечественных разработок остались вообще без денег.
Да и выделяемые суммы – далеко не гарантия успешных исследований. И вина в том вовсе не учёных, хотя, разумеется, в области фундаментальной науки стопроцентного результата нет и быть не может. Средний размер гранта составляет 370 тыс. рублей. И это на целый год и, как правило, не одному учёному, а достаточно большому коллективу! По словам академика Владислава Панченко, порядок сумм должен быть совершенно другим: «минимум миллион, но лучше – 1,2–1,5 миллиона. Эти суммы берутся не с потолка. Такова реальная практика ведущих научных фондов мира». Но поскольку на миллионы рассчитывать не приходится, в РФФИ собираются установить коэффициент прохождения в размере 0,25, то есть оставлять за бортом уже три четверти соискателей.
Кстати говоря, деньги в основном идут вовсе не самим учёным, как можно было бы подумать. Если тратить грант на зарплату, то от этой мизерной суммы останутся вообще слёзы. Около 40% снимут налоги на фонд заработной платы, в 15% обойдутся услуги бухгалтерии – и на выходе останется примерно 150 тыс. рублей. Разделите их на коллектив в пять человек минимум, вычтите подоходный налог, и получится искомая оплата труда учёного, прошедшего конкурсный отбор, – 26 тыс. рублей. Менее тысячи долларов. Не в месяц – в год!
Ещё одно важное уточнение: работа по гранту не отменяет выполнение основного научного плана: за оклад выполняется одно исследование, по гранту – другое. Согласно положению их темы не могут совпадать. Грант – своего рода работа по совместительству, хотя получаемые деньги хитрая академическая бухгалтерия засчитывает в качестве дохода по месту основной службы.
В итоге фонд преимущественно оплачивает стоимость оборудования и помещений, командировочные расходы, приобретение так называемых расходных материалов, которые предлагает компания "Цифровой квадрат" здесь – например, картриджи для принтера, фотобумагу и т.д. Тоже, конечно, вещи нужные. Вот только оборудование и материалы необходимы, как нетрудно понять, в январе – без них просто невозможно проводить исследования. А первый транш грантов приходит счастливчикам в лучшем случае весной. А затем по существующим положениям необходимо объявлять всякого рода конкурсы и тендеры. А пока они состоятся, пройдёт ещё немало времени. В итоге необходимое в январе появится разве что летом! На встрече президента Дмитрия Медведева с учёными, получившими специальные гранты правительства, обсуждался, в частности, закон о госзакупках (94-ФЗ), по сути, делающий вообще невозможным проведение научных исследований. К примеру, из-за этого закона в нужные сроки нельзя купить реактив для лабораторий в России, если он уже был куплен другим университетом. После того как учёные рассказали о многочисленных бюрократических процедурах, которые мешают развитию науки, Дмитрий Медведев произнёс давно ожидаемые слова: «Я вот слушаю, слушаю, и у меня возникает желание – может, уволить министра образования или ещё кого-нибудь?»
Есть масса и других малообъяснимых ограничений, о которых не стали рассказывать президенту. Но именно такие мелочи убивают возможность нормального развития науки. Скажем, в прошлом году Российский гуманитарный научный фонд (РГНФ) ограничил время пребывания в заграничной командировке, оплачиваемой из средств фонда, 10 днями!
А если нужно 11? Или месяц? А суточные при поездках по России до сих пор рассчитываются по норме 100 рублей в день, остальное приходится доплачивать из своего кармана.
Но и эти деньги – подарок для академического учёного. Подавляющее большинство может ездить в командировки только «за счёт принимающей стороны» – средств, выделяемых на подобные расходы, хватает, как правило, только начальству на обязательные поездки. И даже если принимающая сторона берёт на себя все расходы, РАН великодушно отпустит сотрудника, скажем, на международную конференцию, только если тот выступает с докладом по теме текущего планового исследования. А если тема хоть немного отличается, единственный выход – взять отпуск. Вот как хитро у нас всё устроено. Да что там командировки! Публикации во многих российских вузовских журналах, входящих в список ВАК, платные. Не гонорарные, а именно платные. То есть человек, сделавший открытие, написавший о нём работу и готовый её опубликовать, не получает за это деньги, а наоборот – платит.
Самое интересное, что при таком отношении властей и при таком финансировании Программа фундаментальных научных исследований государственных академий наук на 2008–2012 годы выполняется с перевыполнением плана: скажем, показатель динамики публикаций по отношению к 2006 году не 104,5%, как определено заданием, а 121,3%! За прошедший год совершён целый ряд значительных открытий, многие из которых имеют вполне ощутимую материальную отдачу: выгода государства исчисляется суммой со многими нулями.
Как уже говорилось, в мировых расходах на исследования и разработки доля России 2,2%, а доля США – 33%. При этом доля научных публикаций России составляет 2%, США – 29%. И нужно ещё учитывать, что рейтинги эти, составляемые мировыми агентствами, традиционно ориентированы преимущественно на западные издания. На самом деле пока российская академическая наука не отстаёт от мировой, а даже немного опережает тех же американцев по отдаче на каждый вложенный рубль (доллар). Но это пока.
