Прежнего «Яндекса» больше нет – компания окончательно разделилась на две части. Прописанная в Голландии Yandex N.V. под управлением основателя компании Аркадия Воложа прощается с Россией и уходит в свободное плавание, а все основные сервисы получает на 100% отечественное МКАО «Яндекс». Уже звучат заверения, что пользователи не заметят перемен, однако понятно, что их не избежать. Ведь в компаниях такого рода многое зависит от того, кто ими владеет и управляет. А в данном случае сплошные вопросы.
Раздел «Яндекса» готовился полтора года. О своём намерении изменить структуру владения Аркадий Волож заявил после того, как попал под санкции Евросоюза. Отмечалось, что для него это стало ударом – Волож придерживался либеральных взглядов, активно развивал бизнес холдинга за пределами РФ, а после начала СВО выступил с критикой в её адрес. Потому его желание распрощаться с родиной многие сочли логичным шагом.
Взять и поделить
Так же понятно было то, почему идею Воложа поддержали российские власти. Кремль уже давно нервировал тот факт, что крупнейшая в стране ИТ-компания, на которую завязаны многие важнейшие отрасли экономики, по сути не является российской: головной структурой для группы «Яндекс» выступала зарегистрированная в Голландии Yandex N.V., имеющая множество зарубежных акционеров. Так, в августе 2022 года стало известно о том, что вопросом раздела «Яндекса» занимается лично замглавы администрации президента Сергей Кириенко. Как сообщали инсайдеры, ключевым переговорщиком назначен глава Счётной палаты Алексей Кудрин, который затем займётся процессом раздела, за что получит 5% акций (наблюдатели оценивали стоимость пакета в 325 млн долларов).
Позже прозвучали имена потенциальных покупателей «Яндекса». Предполагалось, что новым владельцем холдинга станет некий «консорциум миллиардеров», куда войдут, во-первых, люди богатые, способные приобрести ИТ-компанию, рыночную стоимость которой эксперты оценивали в 6,5 млрд долларов. В число возможных участников «клуба» СМИ включали Владимира Потанина, Романа Абрамовича, Леонида Михельсона и других. Вторую группу должны были составить люди надёжные, которым можно будет доверить такой актив. К таковым относили главу Российского фонда прямых инвестиций Кирилла Дмитриева, депутата Алексея Нечаева и др.
Появись новость о том, что крупнейшую ИТ-компанию страны, стоящую миллиарды долларов, покупают условные Абрамович и Потанин, это не вызвало бы удивления. Но кто такие Чичава, Прасс и Рязанов? И откуда у них взялись деньги для приобретения контроля над мощным холдингом?
Однако затем Потанин, Дмитриев и Нечаев попали под санкции, после чего их участие в судьбе «Яндекса» стало выглядеть неочевидным. В итоге стороны остановились на таком раскладе. Владельцы Yandex N.V. получают за свою долю 475 млрд рублей (230 млрд рублей в юанях и 176 млн своих акций класса A), после чего до августа меняют название на новое и больше не имеют к «Яндексу» никакого отношения. С собой они забирают высокотехнологичные стартапы: облачную платформу Nebius AI, краудсорсинговую платформу Toloka AI, образовательный сервис TripleTen и автомобильные беспилотные технологии Avride. Все прочие сервисы (поиск, такси, доставка еды, электронная коммерция, объявления и т.д.) достаются новому юридическому лицу – Международная компания акционерное общество (МКАО) «Яндекс», – зарегистрированному в офшоре в Калининградской области. Генеральным директором нового «Яндекса» останется Артём Савиновский, ему будет помогать прежняя команда менеджеров. Дальнейшая роль Алексея Кудрина пока что остаётся неизвестной, однако Forbes уже сообщил, что он может не получить те самые 5% – вроде как решено, что с него и хватит и 1,5%.
Смотрите, кто пришёл
Предприниматель из Москвы Денис Избрехт приобрел «Первую образцовую типографию» - ведущее полиграфическое предприятие в России по общему тиражу. Попытка продажи актива в 2016 году завершилась судебным процессом и возвращением в государственную собственность.
А теперь перейдём, пожалуй, к самому главному в этой истории. Как сообщили все СМИ, основываясь на распространённом пресс-релизе, хозяевами российского «Яндекса» станут участники специально созданного паевого фонда «Консорциум.Первый», имеющего четверых акционеров. Это ЛУКОЙЛ в лице ЗПИФ «Аргонавт», компания «Инфинити Менеджмент», контролируемая Александром Чачавой, компания «АйТи.Развитие» с бенефициаром Павлом Прассом и компания «Меридиан-Сервис», принадлежащая Александру Рязанову.
Согласитесь, появись новость о том, что крупнейшую ИТ-компанию страны, стоящую миллиарды долларов, покупают условные Абрамович и Потанин, это не вызвало бы удивления. Вот и присутствие ЛУКОЙЛа среди новых владельцев «Яндекса» также выглядит вполне естественно. Но кто такие Чачава, Прасс и Рязанов? И откуда у них взялись деньги для приобретения контроля над мощным холдингом? Особенно интересно становится, если повнимательнее изучить биографии означенных персонажей. Про Павла Прасса из открытых источников можно узнать, пожалуй, только то, что он взошёл на Килиманджаро, дабы поднять там флаг своей фирмы. Зато во многих публикациях имя Прасса стоит рядом с именем упомянутого выше Кирилла Дмитриева – кто-то даже называет его доверенным лицом главы РФПИ.
Зато Александр Чачава в ИТ-индустрии не новичок. Ранее он возглавлял российское представительство антивируса ESET, а затем выкупил у VK игровое подразделение My.Games. Его фонд Leta Group как раз вкладывается в компании, занимающиеся высокими технологиями. Однако фонд преимущественно имеет дело со стартапами, а «Яндекс» точно нельзя отнести к начинающим. К тому же сам Чачава сетовал, что «сейчас довольно сложно собрать большой фонд, например, сразу на 50 млн долларов». В данном случае речь наверняка шла о куда большей сумме. Каким же образом новый владелец нашёл столько денег и были ли они его?
Ещё более неоднозначной фигурой предстаёт Александр Рязанов, презентованный общественности как владелец компании «Меридиан-Сервис». Про неё известно, что она с 2013 года ведёт проект стоимостью 600 млрд рублей по строительству платной автострады из Китая в Европу. Проект неоднократно представлялся на важных площадках, о нём говорили высокопоставленные чиновники, однако дальше слов дело не пошло. Более того, сейчас компания «Меридиан», которая и собиралась вести строительство автобана, находится в процедуре банкротства. Появление человека с таким деловым бэкграундом в числе владельцев стратегически важной ИТ-компании само по себе вызывает вопросы. Зато в чём Рязанов преуспел точно, так это в умении встраиваться во властный истеблишмент. Он являлся депутатом Госдумы, а с 2001 по 2006 год занимал пост зампредседателя правления «Газпрома». Кто-то может назвать его идеальным фронтменом для прикрытия настоящих владельцев «Яндекса», как, впрочем, и других трёх его коллег. Ведь вряд ли можно допустить мысль, что компанию, судьбу которой решали на самых верхних этажах российской власти, могли доверить случайным людям. Потому нынешняя история напоминает продажу российской сети ресторанов «Макдоналдс», которая каким-то образом досталась неизвестному региональному миллионеру, а теперь СМИ всё чаше пишут о том, что истинным покупателем выгоднейшего актива может быть влиятельный сенатор-миллиардер Арсен Каноков.
Перспективы
Будет ли «новый» российский «Яндекс» таким же успешным, как «старый»? В письме, которое руководство компании разослало сотрудникам, утверждается, что будут сохранены все прежние принципы «Яндекса»: «частный статус как одна из фундаментальных основ», «нейтральность, равноудалённость и независимость», «культура доверия и прозрачности». Тем не менее сложно предполагать, что государство позволит столь важной для него компании оставаться как бы ни при чём. По мнению ряда наблюдателей, это может привести к бегству сотрудников, привыкших к вольностям. Видимо, так посчитали и биржевые игроки: после того как пришла новость о разделе, акции «Яндекса» обвалились на 9%. Впрочем, потом курс восстановится. Вероятно, многие сообразили, какие денежные перспективы открываются перед «Яндексом». Ведь если прежде государство не могло иметь дел с формально зарубежной компанией, то теперь ничто не мешает размещать щедрые заказы. Ведь возможности компании по распространению информации и контролю над ней почти безграничны, особенно в условиях «суверенного интернета».
