На фоне сокращения импорта «Ростсельмаш» стал главным производителем техники для российского агросектора. Но вот что интересно: сейчас ростовские тракторы и комбайны стали стоить даже дороже, чем техника западных брендов, ввезённая в страну по серым схемам. На днях это подтвердил сам совладелец «Ростсельмаша» Константин Бабкин. В связи с чем появляются вопросы к нему самому.
Здесь стоит вспомнить, что господин Бабкин сам давно и активно выступал за импортозамещение, получая под это дело разнообразную помощь из госбюджета для своего предприятия. Время от времени «Ростсельмаш» (РСМ) сообщал о достигнутых высоких уровнях локализации. И вот теперь выясняется, что всё это, похоже, были только слова. Сперва логистические трудности на несколько месяцев выбили завод из колеи: не было комплектующих. К осени производство кое-как восстановили, но теперь техника стоит немереных денег. Тем временем сам Константин Бабкин продолжает говорить о необходимости бюджетных вливаний ради поддержки его завода.
Кого в реальности поддерживают деньги из российского бюджета? Канадцев, которые разрабатывают технику «Ростсельмаша»? Или китайцев, которые поставляют для неё комплектующие? Или акционеров завода?
В союзниках с Лукашенко
А ведь неумеренный аппетит руководства «Ростсельмаша» к бюджетным деньгам уже вызывал скандалы. В 2020 году Госдума даже направила запрос в Генпрокуратуру и Росфинмониторинг с просьбой проверить выплату высоких дивидендов бенефициарам «Ростсельмаша». До этого спикер парламента Вячеслав Володин озвучил такие цифры: трое основных совладельцев компании (в том числе и Константин Бабкин) по итогам 2019 года получили 90% от 2,7 млрд рублей, выплаченных в качестве дивидендов, причём в том же году «Ростсельмаш» получил господдержки на 6 млрд рублей. Понятно, что инициативы депутатов ничем не закончились: получать дивиденды – законное право собственников. Правда, Константину Бабкину всё же пришлось оправдываться: мол, полученные дивиденды пойдут на развитие других предприятий холдинга «Новое содружество». А пиарщики Бабкина объяснили претензии со стороны единоросса Володина политической конкуренцией – дескать, вся проблема в том, что Бабкин является сооснователем Партии дела. Шум вокруг дивидендов скоро улёгся, но вот что будет с механизмом обогащения бенефициаров компании – вопрос. Ведь он с самого начала был построен на получении государственных субсидий покупателями отечественной сельхозтехники.
В России уже много лет действует программа господдержки техники для агропрома – до 30% её стоимости покрывает государство. Финансирование этой программы на каждый год – это мощная лоббистская война, в которой участвуют представители Минсельхоза, Минпромторга и Минфина. Поскольку главным выгодополучателем программы является «Ростсельмаш», лоббизм её приписывали Константину Бабкину. При этом у него имеется очень мощный союзник – президент Белоруссии Александр Лукашенко. Дело в том, что белорусский «Гомсельмаш» также подпадает под действие этих льгот. Без доступа на российский рынок белорусскому промышленному гиганту пришлось бы тяжело. Так что это ещё вопрос, ради поддержки какого завода, ростовского или гомельского, программа финансируется. Однако Константин Бабкин умело пользуется ситуацией. Оба завода сотрудничают и поставляют друг другу узлы и агрегаты. Словом, Константин Бабкин и Александр Лукашенко нашли друг друга.
В ближайшие дни численность населения земного шара достигнет 8 миллиардов человек. По прогнозам учёных, в обозримом будущем население Земли может начать сокращаться, так и не достигнув отметки 10 миллиардов.
Дотации из российского бюджета позволяют «Ростсельмашу» и «Гомсельмашу» получать за свою технику примерно такие же деньги, какие получают производители мировых брендов. Только рабочая сила в России и Белоруссии стоит в разы дешевле, чем в Европе и Америке. Вот вам и источник обогащения. Впрочем, он далеко не единственный.
Легенда о трансмиссии
На «Ростсельмаше» почти всегда есть вакансии. Даже прямо сейчас компания ищет специалистов. К примеру, ей нужно 22 технолога. Неужели в городе-миллионнике Ростове-на-Дону, в котором к тому же много переселенцев с Украины, нет таких специалистов? Разгадка, похоже, проста: уровень зарплаты у обозначенных вакансий просто нищенский – 35–50 тыс. рублей. Потому работников на эти деньги ищут в малых городах Ростовской области. Заводские автобусы забирают работников спозаранку, а вечером развозят за тридевять земель. Кто-то живёт в общежитиях.
Сэкономленные на работниках деньги акционеры получают в виде дивидендов. Что-то, конечно, вкладывают в производство. Вот, к примеру, в 2020 году «Ростсельмаш» отчитался о том, что локализовал производство коробок передач. «Таким образом «Ростсельмаш» реализовал один из стратегических проектов. Трансмиссии относятся к технологически наиболее сложным узлам, из-за чего компоненты для них в основном закупаются за рубежом либо производятся с участием иностранного капитала на совместных предприятиях, сообщает компания. В проект было инвестировано 4 млрд рублей», – сообщала пресса, не преминув отметить: локализованное производство позволит рассчитывать на программы господдержки. К слову, локализованным трактор или комбайн считается в том случае, если в России производится 15 технологических операций.
Вопрос, как считать эти технологические операции, остаётся, но тем не менее повод для радости был: всё же научились делать трансмиссию, вышли на уровень промышленности времён СССР. Но что мы видим в новом интервью Константина Бабкина? Приведём дословную выдержку из «Коммерсанта».
– Какие комплектующие в первую очередь пришлось замещать? – спрашивает журналист.
– Для «Ростсельмаша» это были коробки передач, некоторые двигатели. Часть устанавливаемых двигателей в России не производится. Вот это всё заместили, – отвечает Константин Бабкин.
– И где?
– В основном в России, небольшая часть – из дружественных стран. Двигатели – в дружественных странах. Что касается коробок передач, то мы давно занимались их локализацией. Сборка основных коробок шла, но две трети компонентов поставлялось из других стран. Вот эти компоненты сейчас идут из стран дружественных, и мы ускорили свою локализацию.
Получается, локализация коробок передач, о которой отчитались два года назад, означала, что две трети комплектующих шло из-за границы. При этом на «Ростсельмаше» собирали «около пяти коробок» в смену. На что в таком случае потратили 4 миллиарда? На гаечные ключи? Создаётся впечатление, что пока Константин Бабкин продавливал в России программы импортозамещения, реальные инвестиции он делал за рубежом.
Инвестиции в Канаду
Не исключено, что так и было. В 2007 году холдинг «Новое содружество», в который входит «Ростсельмаш», на заработанные в России деньги купил канадского производителя сельхозтехники Buhler Industries Inc, работающего под брендом VERSATILE. Спустя пару лет канадская техника уже собиралась в Ростове крупноузловым методом, правда красили её в фирменный для ростовчан красный цвет и снабжали шильдиком РСМ. А теперь вопрос: если у холдинга такая модель производства, где он будет инвестировать в кадры и социалку – в России или в Канаде? Ростовский завод оставался примитивной сборочной площадкой для канадской техники вплоть до 2015 года, пока в России не появилась та сама программа господдержки. Только она заставила владельцев компании по-настоящему вкладываться в локализацию. Или же делать вид, что вкладываются. Потому как истинный уровень локализации ростовской техники остаётся секретом. Но сбои в работе завода, которые возникли этой весной и продолжались полгода, говорят сами за себя.
И к чему ситуация привела теперь? По словам того же Константина Бабкина, в этом году программа поддержки профинансирована государством на 8 млрд рублей из 15 обещанных. Естественно, он выступает за то, чтобы субсидий было больше. Только кого в реальности поддерживают деньги из российского бюджета? Канадцев, которые разрабатывают технику «Ростсельмаша»? Или китайцев, которые поставляют для неё комплектующие? Или акционеров «Ростсельмаша»? Константин Бабкин с компаньонами зарабатывают на «Ростсельмаше» уже почти 20 лет, но до сих пор не сделали его самодостаточным производством. И даже теперь, когда перед заводом, казалось бы, открылась перспектива безраздельно захватить российский рынок, ростовчане оказались не в самом выгодном положении: с одной стороны их теснит «Гомсельмаш», с другой – серый импорт. К тому же западные производители сельхозтехники вовсе не хлопали дверью и только ждут подходящего момента, чтобы возобновить работу в России в полном объёме. Менеджеры РСМ с гордостью говорят, что за 10 месяцев прошли путь по импортозамещению, который должен был занять два года. Оказывается, так можно было? А почему раньше не торопились?
