В мир мультипликации он пришёл лишь в 34 года, но разве это поздно? Жизнь неоднократно давала удивительные примеры того, как жизненный опыт, помноженный на талант, давал потрясающие результаты. История Гарри Бардина стала ещё одним тому подтверждением.
– В 1985 году Рональд Рейган, готовясь к встрече с Михаилом Горбачёвым, восемь раз посмотрел фильм «Москва слезам не верит», пытаясь понять загадочную душу людей. Но так и не понял. Как вы думаете, Гарри Яковлевич, почему?
– Дело в том, что столько экспериментов, сколько довелось вынести на себе нашему народу, делает эту душу действительно если не загадочной, то по крайней мере непонятной. Логика истории нашей страны непостижима не только для заморских мудрецов, но и для нас самих. Если там, за рубежом, и наступают на грабли, то сразу устанавливают какие-то законы, чтобы в следующий раз ничего подобного не произошло. У нас же, несмотря на кровавый опыт, защиты от таких граблей нет... Многое в истории страны, несмотря на наши достижения, возвращалось на круги своя. Почему? Потому что мы позволяли себе рабское существование.
– И это продолжается до сих пор?
– Да, это так. Потому что кричать: рабы не мы, мы не рабы! – это одно, а на деле-то всё происходит совсем по-другому. Страх, который изведал наш народ, неистребим. Это сколько должно пройти непоротых поколений, чтобы нам немного воспрянуть и почувствовать себя достойными гражданами?..
– Моцарт Отечества не выбирает. К сожалению…
– Да, он живёт и здесь умирает. Это правда. Сейчас трудно думать о перспективе, куда мы придём. У меня только что родилась внучка...
– Поздравляю!
– Спасибо. Назвали её Любовью. Но каково будет ей жить здесь? Что будет дальше? У меня ведь уже трое внуков – две девочки и один мальчик, – и какое им будущее... грозит?..
– А почему говорите только о внуках? У вас же есть сын Павел, и он режиссёр фильмов, которые постоянно снимают с показов...
– Сын уже знает эту ситуацию, знает и психологию этой страны и этого народа, он применился, а что будет с этими маленькими существами, каково им будет? – это самый тяжёлый вопрос. Что будет дальше – для меня это тайна за семью печатями.
– Грустно…
– Да, но просто нужно жить и делать своё нехитрое дело, закрывая двери кабинетов и киностудий, и в этом находить утешение.
– Видимо, находясь в таком настроении, вы работаете над философскими фильмами?
– Совершенно верно. Вы меня застали в минуту философскую. Я снимаю три притчи, объединённых одним названием – «Три мелодии».
– И снова мелодии. Вы – музыкальный гурман, и все ваши работы всегда отличаются великолепной музыкальной подборкой.
– Здесь я использовал свою любимую музыку, я всегда делюсь любимым, потому что вкусненькое нельзя есть одному. На этот раз моё внимание привлекли «Рондо-Каприччиозо» Сен-Санса, «Элегия» Массне и Let my people go.
– Последняя тема не реверанс в сторону религии?
– Нет, я от этого далёк. Не приемлю течения, когда все стремительно бросились в православную тематику. А я не сторонник этого.
– Да, вам никогда не было стыдно...
– ...и по крайней мере мне никогда не было скучно, и в депрессию впадать я не собираюсь. Во всяком случае, потому, что за мной мой коллектив (Студия «Стайер». – Ред.) и мои внуки.
На Украине все более актуальным становится вопрос того, как можно избежать усиленной мобилизации. В ход, судя по всему, идут уже самые неожиданные варианты.
– Вы мучительно вынашиваете замыслы?
– В общем, долго. Я в 2010-м закончил «Гадкого утёнка», потом было порхание по фестивалям и презентациям, а потом взялся за ум – и родилась идея. Потому что по окончании всей этой суеты началась «депрессия пустого мешка», как я её называю. Ощущение такое, словно ты весь вышел на этой картине и дальше – ничего: полная глупость и ощущение, что никогда уже не придумаешь ни одной строчки. А потом смотришь: нет, ничего, складываются – сначала один сюжет, потом второй и третий. Жив курилка…
– Припоминаю, что вы хотели написать книгу своих воспоминаний – вас всегда окружали лучшие люди своего времени...
–Уже написал, и скоро состоится презентация этой книги, которая называется «И вот наступило потом». Мне мой внук подсказал это название. А выпустила эту книгу Екатерина Юрьевна Гениева в издании Библиотеки иностранной литературы имени М.И. Рудомино.
– И у вас была масса таких людей! Тот же Образцов, Джигарханян...
– Да, у меня счастливая судьба.
– Но и затрещины от неё – судьбы вашей – прилетали?..
– Ну, ещё бы. Если бы не было затрещин, я не сложился бы. Затрещины – это хорошая закалка. Это момент преодоления, который я считаю в себе одной из главных черт. Это спортивный азарт, который возникает по мере появления препятствий, а ты себе говоришь: «Да неужели? Да неужто я...» – и дальше идёт поступок, которого ты сам от себя не ждёшь.
– Неужели бывали ситуации, из которых доводилось выходить неожиданно даже для самого себя?
– Сколько угодно. Когда я делал свои фильмы, это совсем не означало, что все мои эксперименты с восторгом принимались на киностудии. Нет, напротив, считалось, что я выпендриваюсь, и поэтому был я не в чести. Мои коллеги не очень привечали то, что я делал. Худсоветы тогда были похожи на отправление космонавта в космос, приблизительно с такими словами: «Ну, давай, взлетай. Вряд ли увидимся…» – или: «Вот этот фильм точно не получится» – но я это преодолевал. И когда потом всё получалось, никто из скептиков не извинялся.
– Ваша профессия требует совмещать несовместимое: сохранить детское восприятие мира и обрести взрослое умение противостоять трудностям…
– Это правда. И нарочно это сделать трудно. В этой закалке важно, не переставая быть ребёнком, не скатиться к цинизму и прочим негативам.
– Когда-то, когда ваш сын Павел рос, вы пытались его научить читать по рукам и лицам судьбу человека. Но он уже вырос, а вы ещё читаете?..
– Да, я до сих пор в эти игры играю. Даже когда еду в метро, могу определить жизнь человека. Как живёт, счастлив ли, считывается ли биография. Как правило, интересно смотреть на лица пожилых людей, у молодых лица – накрашенные болванки, ничего не выражающие. А пожилое лицо несёт на себе отпечаток времени, и надо угадывать эту биографию. Мне эти игры очень интересны.
– А что читать о пожилых? Большинство из них в нашей стране живёт очень плохо...
– К сожалению, это правда. Редко можно увидеть улыбающееся лицо, которое с утра радуется солнцу, пришедшей весне. Лица – чаще опущенные, поникшие, спящие, с горькими складками у рта. Именно с горькими. Иногда мне даже кажется, что водитель электропоезда скажет: «Следующая станция – «Ваганьковская». По лицам людей можно подумать, что они едут на кладбище.
– Вам же предлагали остаться в Голливуде, но вы предпочли вернуться в Россию. Никогда не жалели?
– Никогда. Это моя страна, я её знаю, я знаю этих людей, считываю их биографии и могу сочинять свои истории, надеясь, что их поймут. Во всяком случае, те, кому я их адресую. Там такие зрители тоже есть, но это не главный мой ценитель.
– Ваши близкие смотрят ваши мультфильмы?
– Конечно, иначе они были бы далёкими. Но как-то в выходные внук Яша смотрел жутких, по моему мнению, «Смешариков». Я спросил его: «Яша, ты – мой внук и смотришь «Смешариков»?» Он ответил: «Дедуля, это не для головы, а для глаз». Так он оправдал то, что смотрит мультфильм, к которому знает моё отношение.
– Как вы воспитываете своего внука?
– Как Сергей Довлатов. Он написал: «Мы не воспитывали свою дочь, мы её просто любили». Надо просто любить.
