Соединённые Штаты захлестнула «война памятников». За последние два года в различных штатах, в основном южных, было снесено более 60 монументов политическим и военным деятелям Конфедерации – мятежного объединения 13 южных штатов, в середине XIX века пожелавших выйти из состава США. Полтора века назад дело закончилось Гражданской войной, которую южане проиграли. Сегодняшние события показывают – война не закончена.
12 августа в городке Шарлотсвилл, штат Вирджиния, произошли столкновения между сторонниками и противниками сноса памятника генералу Роберту Ли, возглавлявшему силы южан в Гражданской войне. Сноса памятника требовали левые активисты и члены движения Black Lives Matter («Жизни чёрных имеют значение»), для которых Ли – защитник рабовладельцев и расист. Противников сноса памятника американская пресса окрестила супрематистами, то есть сторонниками превосходства белой расы, хотя в их рядах помимо скинхедов, откровенных расистов и членов подзабытого уже Ку-клукс-клана было немало и обычных любителей американской истории, которая непредставима без генерала Ли. Противостояние закончилось кровью – один из супрематистов протаранил автомобилем толпу своих противников, одна женщина погибла, 19 человек были ранены. В городе было объявлено чрезвычайное положение. Президент Дональд Трамп попытался сгладить конфликт, акцентировав внимание на самих памятниках. «Красота, которую убирают из городов, посёлков и парков, – её будет очень недоставать, и её невозможно будет полностью заменить!» – написал он в своём твиттере. Но для участников конфликта художественная ценность монументов стоит явно не на первом месте.
Кто следующий?
Принято считать, что причиной Гражданской войны в США было диаметрально противоположное отношение Севера и Юга к рабовладению. Сельскохозяйственный по преимуществу Юг нуждался в рабах для обработки плантаций, тогда как промышленный Север был заинтересован в свободных рабочих руках для своих заводов и фабрик. Однако если бы всё сводилось к чисто экономическим разногласиям, конфликт можно было бы урегулировать политическим путём, считают современные историки. По мнению одного из ведущих российских специалистов по истории Гражданской войны в США, доктора исторических наук Татьяны Алентьевой, «причиной её было всё же не отношение к рабству, а скорее разница национальных культур. Сейчас уже доказано, что Юг был всё же особой цивилизацией, так что это был цивилизационный конфликт, а не конфликт двух частей Союза». При этом среди «отцов-основателей» США были как рабовладельцы, так и противники рабства. Первый президент страны Джордж Вашингтон был южанином и крупным рабовладельцем, а его вице-президент северянин Джон Адамс – убеждённым противником рабовладения. Один из авторов Декларации независимости Томас Джефферсон и вовсе сожительствовал при живой жене с чернокожей рабыней, а его дети от неё были его же рабами. На это обратил внимание и Дональд Трамп в своём очередном твите. «Роберт Ли, Стоунуолл Джексон – кто следующий? Вашингтон? Джефферсон? Так глупо!» – написал он.
Борьба против флага
Как известно, полтора века назад конгресс, большинством в котором были представители Севера, предпочёл навязать свою волю рабовладельческим штатам. Южане решили, что тем самым федеральное правительство покушается на права отдельных штатов, нарушая конституцию страны, и образовали Конфедеративные Штаты Америки. «И до Гражданской войны были попытки отдельных южных штатов уйти, и таких попыток было достаточно много. Но среди желавших выхода отсутствовала солидарность», – замечает Татьяна Алентьева. В ответ на действия южан президент Авраам Линкольн заявил, что подобное отделение незаконно, и назвал его мятежом. Это породило и по сей день популярную среди жителей южных штатов поговорку: «Разве Господь – не мятежник?». Конфедерация быстро взяла под свой контроль все расположенные на её территории федеральные форты. Один из них – форт Самтер – отказался подчиниться, был блокирован, обстрелян и взят 13 апреля 1861 года. Это стало первым сражением Гражданской войны.
Президент США Джо Байден заявил, что в случае победы Дональда Трампа на выборах в 2024 году страна столкнётся с множеством угроз. Об этом политик рассказал на прошедшей в Лос-Анджелесе встрече.
В нынешней «войне памятников» тоже есть свой форт Самтер. 17 июля 2015 года молодой человек по имени Дилан Руф зашёл в традиционную афроамериканскую церковь в городке Чарльстон, штат Южная Каролина, и хладнокровно застрелил девять чернокожих прихожан. На допросе он заявил, что хотел спровоцировать расовую войну. Незадолго до нападения Руф на своём сайте опубликовал несколько фотографий, где он позирует на фоне известного флага Конфедерации – синий косой крест с 13 белыми звёздами на красном фоне. Флаг сразу стал символом расизма и фашизма. Через несколько дней он был снят с флагштока у Капитолия штата Южная Каролина. Затем он исчез из ассортимента крупных торговых сетей. Началась кампания по борьбе с любыми напоминаниями о Конфедерации – будь то символика, названия улиц или памятники. Наконец, в ходе своей избирательной кампании к полному бойкоту флага Конфедерации призвала Хиллари Клинтон. Выборы она проиграла, но решения о демонтаже памятников конфедератам муниципалитеты стали принимать одно за другим, было снесено боле 60 монументов.
Однако победа Дональда Трампа придала решимости противникам сноса. Когда в мае этого года мэрия Нового Орлеана снесла памятник президенту Конфедерации Джефферсону Дэвису, по городу прошёл марш протеста. События в Шарлотсвилле – лишь очередное сражение в этой «войне памятников».
При этом надо учитывать, что память о Конфедерации в южных штатах США по сей день остаётся важной частью так называемой местной идентичности. Имена военачальников армии южан носят школы, улицы, парки и даже небольшие городки. Памятники, ставшие сегодня яблоком раздора, в большинстве своём были поставлены в конце XIX – начале XX века и символизировали вовсе не раскол, а примирение двух сторон, каждая из которых могла гордиться своими героями. Между тем в результате войны одна половина страны фактически оккупировала другую. Чиновники и военные, служившие на стороне Конфедерации, были лишены избирательных прав. Кроме того, была изменена система налогообложения, и Юг, и без того разорённый войной, обеднел ещё больше. В итоге ради единства страны от радикальной Реконструкции пришлось отказаться. «Свёртывание Реконструкции было сделкой, и в определённой степени это была удача для страны – надо же было помирить эти две секции», – полагает Татьяна Алентьева. Уравнивание в правах представителей разных рас в итоге заняло почти 100 лет, но на тот момент именно отказ от радикальных шагов привёл к снижению напряжённости и позволил вывести федеральные войска из южных штатов, напоминает историк.
Нацист или размазня?
Сегодня шансов на аналогичную сделку не видно. Президент в итоге всё же осудил ультраправых, но, пока он пытался возложить ответственность за противостояние на обе стороны, от него отвернулся крупный бизнес. Главы корпораций, которых Трамп включил в два созданных им экспертных совета – по промышленности и по стратегии и политике, – стали покидать их один за другим. Президент был вынужден через свой любимый твиттер объявить о роспуске обоих советов. Потеря поддержки крупного бизнеса в глазах простых американцев выглядит как неспособность президента вести страну к экономическому процветанию. А радикалы по обе стороны баррикад теперь видят в Трампе своего врага, одни считают его нацистом: другие – размазнёй, который поддаётся давлению. Между тем отказ от Реконструкции после Гражданской войны был спровоцирован в том числе и ростом радикальных настроений в среде южан. Один из таких радикалов, актёр Джон Бут, 14 апреля 1865 года застрелил президента Линкольна. Правда, у того не было такой охраны, как у нынешнего хозяина Белого дома.
Виктор ОЛЕВИЧ, политолог-американист:
– Речь идёт не о какой-то «кучке экстремистов», а об очень большой группе жителей Юга. Кстати, почти все они считают себя патриотами США и на последних выборах поддержали Дональда Трампа. И здесь любопытна реакция как президента, так и его жены и членов администрации Белого дома: все не только отмежевались от протестующих, но и прямо их осудили. То есть мы имеем дело с нехитрой политтехнологической схемой: сначала политик выступает для данной группы «своим», собирая миллионы голосов, а потом внезапно «забывает» об этом.
Пока что американским властям удаётся контролировать ситуацию, но с ухудшением экономического положения (несмотря на все бравурные доклады новой администрации) происходит рост недовольства со стороны афроамериканцев и других меньшинств – увеличивается безработица, падает уровень жизни. С другой стороны, белый средний класс, главный электорат Трампа, также год от года становится беднее, а лозунги по защите национальной идентичности (включая те же памятники конфедератам), с которыми президент шёл во власть, практически не выполняются. Всё это создаёт почву для дальнейшего раскола в обществе и новой протестной активности самых разных групп.
