В предновогодние дни неожиданно был уволен уполномоченный при президенте РФ по правам ребёнка Алексей Головань. Его сменил известный телеведущий и адвокат, выпускник Высшей школы КГБ СССР Павел Астахов. По мнению ряда экспертов, отставка Голованя – бесспорно, крупнейшего профессионала в нашей стране в области защиты прав детей – может ухудшить и без того катастрофическую ситуацию в этой сфере. Ведь в России до сих пор существуют тысячи юных беспризорников, с каждым годом увеличивается число жестоких избиений и убийств детей в семьях, растут масштабы детской наркомании и проституции. Об этих и других «болевых точках» подрастающей России рассказывает корреспондент «Нашей Версии».
«Дети – наше будущее»… Не счесть, сколько раз российские чиновники повторяли это рутинное заклинание в своих интервью и трибунных речах! Однако известно, что от частого произнесения слова «халва» во рту слаще не становится. Похоже, именно так можно сказать о реальной, а не декларативной заботе российского руководства о подрастающем поколении. Адвокат, телеведущий и политик Астахов прежде не проявлял особого профессионального интереса к защите прав детей. Среди его клиентов были такие випы, как глава холдинга «Медиа-Мост» Владимир Гусинский, мэр Москвы Юрий Лужков, председатель Счётной палаты России Сергей Степашин, бывший мэр Волгограда Евгений Ищенко…
В общем, назначение Астахова уполномоченным по правам ребёнка из его трудовой биографии никак не вытекало!
В отличие от своего преемника ушедший в отставку «по собственному желанию» Головань занимается проблемой «трудных детей» ещё с 1989 года. Он начал работать в Советском детском фонде им. В.И. Ленина инспектором, был специалистом Бюро по общественной опеке и попечительству. В 1991 году Головань стал исполнительным директором благотворительного центра «Соучастие в судьбе», оказывавшего помощь выпускникам детских домов и школ-интернатов для сирот. А в 2002 году был назначен Мосгордумой на должность уполномоченного по правам ребёнка в Москве. Член Европейской сети детских омбудсменов, Головань возглавил Ассоциацию уполномоченных по правам ребёнка в субъектах РФ. А в сентябре 2009 года он вроде бы пошёл на повышение, став уполномоченным при президенте РФ по правам ребёнка.
Сама должность «детского» уполномоченного при президенте РФ была введена лишь после многолетних уговоров со стороны ООН. Конвенцию о правах ребёнка Генассамблея ООН приняла ещё в 1989 году. Для контроля за тем, как соблюдаются её положения, были созданы специальный Комитет ООН по правам ребёнка и институт уполномоченных по правам ребёнка в каждой из стран. Наша страна ратифицировала конвенцию в 1990 году, однако вопреки международным обязательствам не торопилась учреждать должность детского омбудсмена. К середине 2009 года уполномоченные по правам ребёнка были лишь в 26 из 85 субъектов РФ. На федеральном уровне эта должность по-прежнему отсутствовала.
На протяжении всего этого времени российские дети оставались «у семи нянек без глазу». Делом детского воспитания занимались одновременно Министерство здравоохранения и социального развития РФ, Министерство образования и науки РФ, органы опеки в местных администрациях и даже МВД с его детскими комнатами милиции. Как выразилась лидер движения «Волонтёры в помощь детям-сиротам» Елена Альшанская, «каждый отвечает по чуть-чуть, и никто не отвечает за ситуацию в целом». И, разумеется, каждое ведомство старается переложить ответственность за состояние дел в детской сфере на других её «кураторов».
Лишь в 2009 году лёд вроде бы тронулся. Власть наконец-то решилась учредить должность уполномоченного при резиденте РФ по правам ребёнка – через 19 (!) лет после ратификации конвенции.
Глава российского правительства Михаил Мишустин сообщил, что в России работают 820 тысяч IT-специалистов, это на 15 процентов больше, чем в 2022 году.
По некоторым данным, Россия занимает первое место в мире по количеству детских самоубийств и масштабам детской наркомании. В 2008 году в нашей стране жертвами посягательств со стороны взрослых стали 126 тыс. детей, причём здоровью почти 2,5 тыс. был нанесён тяжёлый вред. Пожалуй, нигде в мире, кроме голодной Африки, не сыщешь такого позорного ежемесячного детского пособия малоимущим семьям – и эти нищенские 100 рублей установлены в годы «нефтяного изобилия»! По заключению ЮНИСЕФ, «бедность в России имеет детское лицо».
Поражают и масштабы детской беспризорности. Эта беда послевоенных лет, казалось бы, давно канувшая в Лету, вновь возродилась в нынешней России. Даже по официальным данным, в стране более 700 тыс. беспризорных. Независимые эксперты оценивают их число в 1–3 млн человек. Просто шокирующая цифра! Председатель Ассоциации адвокатов России за права человека Евгений Архипов назвал её позором всего общества, подчеркнув, что беспризорников сегодня больше, чем после Великой Отечественной войны. Фактически каждый шестой ребёнок – беспризорник!
Причём эксперты детского фонда ЮНИСЕФ уверены, что положение только ухудшается. По словам представителя ЮНИСЕФ в России Анны Кочиневой, косвенные данные позволяют говорить об отрицательной динамике: «Всё больше семей страдает от кризиса. В проблемных семьях происходят конфликты с детьми, которые уходят из дома, не выдерживая побоев и психологического насилия, пьянства и деградации родителей». Как отметила руководитель программы защиты детей ЮНИСЕФ Анна Кудря, «у большинства детей улиц есть родители или ближайшие родственники». Исследование ЮНИСЕФ показало, что 70% нынешних беспризорников родились или жили в Москве или ближнем Подмосковье. Основной их заработок – попрошайничество и воровство. Лишь около 5% регулярно работают.
Уполномоченный по правам ребёнка сразу стал звонить во все колокола, привлекая внимание к острейшим «детским» проблемам. Он обращал внимание на случаи использования труда детей, начиная уже с пятилетнего возраста, на вовлечение их в преступную деятельность. По официальным данным, только в Москве количество детей, занимающихся деятельностью, запрещённой законом (проституция, наркоторговля, принудительный труд, воровство и т.п.), составляет 9–12 тыс. человек. Ещё одним острым вопросом Головань называл утрату детьми права на жильё при смене собственников и требовал внести поправки в закон. Бил тревогу он и по поводу выходящих из детдомов сирот: 140 тыс. сирот стоят в очереди на жильё, ожидая его по многу лет, а получают лишь чуть больше 6%.
Детский омбудсмен настаивал на разработке и принятии Национального плана действий в интересах детей, на закреплении в законодательстве института ювенального, то есть детского, судопроизводства, на создании эффективной модели социальной поддержки и образования детей-инвалидов, на доступе всех категорий детей к квалифицированной бесплатной юридической помощи…
Однако заниматься всеми этими «детскими глупостями» у российских чиновников не было никакого желания. Ведь кому-то из них тогда пришлось бы нести реальную ответственность за реализацию этих проектов. И, что в традициях российского чиновничества, детскому омбудсмену загодя укоротили руки. Чтобы не лез, куда не надо, а просто демонстрировал своим существованием верность России духу времени и международным обязательствам. Увы, но на своём посту уполномоченный по правам ребёнка при президенте РФ способен лишь требовать, просить, уговаривать, умолять… Никаких реальных рычагов российская власть ему не вручила.
Если в европейских странах детские омбудсмены выдают предписания прокуратуре на привлечение злостных нарушителей к уголовной ответственности, то их российский коллега получил право лишь направлять губернаторам «рекомендации относительно возможных и необходимых мер восстановления прав и интересов детей», унизительно предлагая «устранить нарушения». При этом материальное обеспечение уполномоченного по правам ребёнка при президенте РФ почему-то возлагается на аппарат Общественной палаты, в силу чего Головань как-то посетовал в интервью на отсутствие офиса, юридического адреса, аппарата и сотрудников!
Впрочем, отсутствие реальных полномочий у российского детского омбудсмена не принесло полного спокойствия федеральным чиновникам. Головань слишком громко возмущался их бездействием. Он говорил, что «в действиях федеральных властей в отношении детей не соблюдается основополагающий принцип Конвенции ООН о правах ребёнка», «на федеральном уровне отсутствует хоть какая-то целостная система действий в отношении защиты детства», не принимаются «какие-либо системные меры в области противодействия насилию в отношении детей». В итоге прямо перед Новым годом последовала отставка, и новым омбудсменом стал Астахов.
С его приходом ситуация может развиваться по двум направлениям: либо политический вес Астахова поспособствует тому, что у него появятся реальные рычаги для исправления состояния дел в «детской сфере», либо в ней всё останется по-прежнему, когда чиновники – отдельно, а дети с их проблемами – отдельно. Депутат Госдумы Нина Останина, например, предрекает, что «Кремль будет проводить ту же жёсткую антидетскую политику, с которой боролся прежний уполномоченный по правам ребёнка». Так же считает и руководитель радиопрограммы «Адреса милосердия» Ольга Суворова, называющая отставку Голованя «невосполнимой потерей для страны, в которой постоянно нарушаются права детей-сирот и детей-инвалидов».
По словам руководителя общественной организации «Право ребёнка» Бориса Альтшулера, эффективность такого рода надзорной должности в значительной мере зависит от личности: «В Норвегии был один уполномоченный, при котором активно шла работа – он дёргал местные власти, устраивал судебные процессы. Но пришёл на его место другой – и наступила «тишь да гладь, да божья благодать». Хочется верить, что пробивная сила Астахова заставит государство обратить пристальное внимание на детей. У нового уполномоченного по правам ребёнка скорее всего не будет проблем с офисом и аппаратом, но всё же почему-то думается, что энергии на решение детских проблем у известного телеведущего и политика вряд ли достанет…
