Власти страны обещали, что присоединение к НАТО резко подымет жизненный уровень Черногории. Не жалели красивых слов и в альянсе. Однако когда в Черногории с наступлением жары начали бушевать пожары, помощь НАТО ограничилась направлением в зону бедствия вертолёта советского производства из Болгарии и двух маломощных самолётов из Хорватии, которые тушили исключительно пограничные пожары, грозившие перекинуться на хорватскую территорию.
Куда весомее оказалась помощь не натовских стран. Россия, кстати, не помогла. И, с одной стороны, это верно – присоединились к альянсу, теперь все вопросы туда. Хотя всё же язык не поворачивается сказать, что черногорцы нам чужие. Ведь в большинстве своём это сербы. В своё время многие из них шли добровольцами воевать за Россию. И нынче на местных сельских кладбищах можно увидеть ряды могил, где на портретах усопших красуются старые российские ордена.
Амбиции и инвестиции
Сейчас у местных, живущих с курортного бизнеса – а больше здесь, собственно, и не с чего жить, – серьёзное беспокойство: не отпугнёт ли русских гостей воинственная риторика властей? А те всё никак не могут успокоиться, как нашкодивший школьник, сваливающий свою вину на других. В ход пошёл тезис о неэффективности российских инвестиций. Но если версия о заговоре по свержению правительства из-за невозможности её проверить не вызвала серьёзной дискуссии, то тут возмутились сразу. А благодаря кому мы купили новые машины и отремонтировали себе зубы?
Главного благодетеля видно сразу. О каком жилом комплексе на побережье ни спросишь – русский. Все рекламные щиты тоже исключительно на родном. Земля. Квартиры с отделкой. Иностранных языков не встретил ни в меню, ни на магазинных вывесках. Услышал их только рядом с круизными судами, которые на денёк завозили полюбоваться достопримечательностями. Оно и понятно: условия для отдыха далеко не европейские.
От паромной переправы через залив куча указателей приморских городков. Такое ощущение, что сейчас выскочим на автостраду. Но въезжаем на узкую бетонную полоску над морем, не везде от него отгороженную. Не везде на ней могут разъехаться два встречных автомобиля, рискуя кувыркнуться в море. Это к тому же одновременно и набережная, и пляж, и паркинг, и общепит. Вдоль «хайвея» сплошной стеной виллы и отели, обитатели коих то и дело пересекают оживлённую магистраль. Велосипеды, мотоциклы…
Одного посещения пляжа вполне хватило. До него не близко, он поделён между здравницами, поэтому припарковаться и окунуться удалось лишь на участке, закреплённом за психиатрической больницей, не выставившей сторожей. Отдых продолжаю в жилом комплексе «Буэна виста», расположенном в посёлке с ласковым названием Доброта. Вид на залив, кафе и бассейн на крыше. Но тут же и вид на кладбище, и таскание чемодана на третий этаж, так как лифт отсутствует. И круглосуточный шум у соседнего отельчика. А самое главное, вода лишь два часа в сутки, и то благодаря накопительному баку в квартире.
«Летом у нас так всегда», – поясняет уборщица.
Глядя на безжизненный кран, на полностью лишённый растительности газон в парке города Котор рядом со стоянкой круизных судов, поневоле задумываешься. Через недвижимость и туризм сюда пришли десятки миллиардов евро, стало быть, и налоговые поступления миллиардные. Куда они делись? Где хотя бы какие-то следы вложений в инфраструктуру?
Курортник становится клошаром
Из скупой на воду Доброты двигаюсь в город Бар. Узкая приморская трасса одновременно и улица практически сплошных населённых пунктов. Подземных и надземных переходов нет. Пляж «Зелёный берег» порадовал морем без водорослей и медуз. Эта радость, обеспеченная не властями, а природой, к сожалению, оказалась последней. В шторм пляж полностью захлёстывают волны. Из удобств – крохотный туалет за пол-евро. И если даже заменить его морем, что многие и делают, то в качестве раздевалки альтернативы ему нет.
После того, как в Южной Осетии заявили о возможности референдума о присоединении к России, в Совфеде обратили внимание, что в этом вопросе не должно быть никакого внешнего вмешательства.
В жилом районе напротив пляжа есть вода. Это неотъемлемое благо цивилизации воспринимается как чудо. Какие-либо архитектурные нормы если и есть, то о них никто не догадывается. Разномастные строения наползают друг на друга и на узкую извилистую дорогу, которая одновременно и тротуар. Плюс «железка» со шлагбаумами, которые лихо объезжают местные лихачи перед носом электрички.
Кроме того, дорожку оккупируют паркинги, бизнесы и... стихийная свалка. На стене начертано, что только клошары несут сюда мусор. Но клошаров толпа, к которой я поневоле присоединился, потому что давший мне ключи от своего дома приятель направил сюда.
Из Бара тоже убываю без всякого сожаления. А на границе меня ждёт сюрприз. При въезде с каждой машины берут 3 евро, что при тысячных потоках тоже даёт немалый доход. Но при этом никто не сообщил правила пребывания, напоминающие не курортную, а фронтовую зону. Ты обязан зарегистрироваться, если прибыл больше чем на сутки. Для организованных отдыхающих это делает отель. «Дикари» обязаны явиться в полицию или обратиться в фирму. Но, как правило, узнают они об этом на выезде при уплате солидного штрафа.
Заговор против себя
В туристической сфере Черногория – явный аутсайдер, без всяких шансов догнать лидеров. Это удаётся разве что по части цен. Зонтик с лежаком на платном пляже те же 15 евро, что и на Сицилии. А тарелка супа из мидий там же – тоже 15 евро. При том, что это же блюдо, но более обильное и вкусное в центре Палермо я съел за пять.
В премиальном сегменте разница ещё заметнее, как было у нас в 90-е, когда нефтяники и газовики с помощью тех же турок начали строить отели «под Запад». Курорт «Порт Монтенегро», ресторан отеля «Регент». Блюдо размером не наесться, а попробовать – 40–45 евро. На эти деньги на всемирно известном курорте Таормина можно вдвоем прекрасно пообедать с молодым вином, кофе и десертом.
Отставание не может не выразиться в потерях. Первыми отказываются бывшие братья по Югославии.
«Я с подругой поехала в Грецию на 10 дней, – рассказывает пенсионерка из сербского города Нови Сад Светлана Ристич. – По 100 евро нам обошлась квартира и автобус в оба конца. И ещё 100 евро я истратила на еду. Море теплее, всё ухожено».
Сравним этот отдых за 200 евро на 10 дней с 65 евро в сутки за квартирку с одной спальней в безводной «Буэна виста». Наши туристы не менее искушены и хорошо умеют считать. Почему же они продолжают ехать в Черногорию?
Услышал по радио фаната здешнего отдыха, редактора модного мужского журнала, имеющего возможность выбирать. Здесь, как в России, всё можно. Добавлю, что можно даже больше. У наших жителей курортных городов никак до конца не выветрится презрительно-раздражительное отношение к отдыхающим, которых с советских времён называют «сдохами». И даже турки, гораздо чаще говорящие по-русски, чем черногорцы, не могут создать столь комфортной атмосферы.
Но разрушить это единственное преимущество и навсегда потерять туристов очень легко. Немцы, ехавшие сюда миллионами до войны в Югославии, не вернулись. Задуматься бы об этом властям страны. Вспомнить, что 90% бюджета – туризм, и в основном российский. НАТО – это антибизнес. Не зря на недавней сходке этой организации «дядя Дональд» строго потребовал от всех оплаты членских взносов. Всё как на рынке.
Рэкетиры требуют у лоточника платить за охрану. Он говорит, что ему никто не угрожает. Мы и угрожаем, поясняют рэкетиры.
Даже очень далёким от политики людям понятно, что точно по такой же схеме страну втолкнули в блок. Выдумывать для оправдания мнимую российскую угрозу не просто глупо, но и опасно. Единственная реальная угроза для страны и в первую очередь для самой власти – потеря наших туристов. НАТО не станет поправлять обрушившийся бюджет. Уровень солидарности был продемонстрирован недавним пожаром. Поэтому черногорской элите практичнее избавиться от синдрома нашкодившего школьника и плодить небылицы. Иначе как бы не пришлось уступать место более прагматичным деятелям, которые не станут устраивать заговор против самих себя.
