Прокуратура Москвы приостановила до 19 июля деятельность общественного движения «Левый фронт». Среди претензий правоохранителей –несоответствие требованиям закона «организационных принципов», принятых учредительным съездом движения, в частности, в них не указаны цели движения, нет сведений об источниках формирования денежных средств; а также – использование символики, пятиконечной звезды, которая не зарегистрирована в установленном порядке. Активисты «Левого фронта», разумеется, немедленно связали это с политическими преследованиями. «ЛФ» специально ищет поводы поссориться с властью? «Наша Версия» попыталась разобраться в происходящем.
Санкционированный «Марш против палачей» в поддержку узников «болотного дела» прошёл 12 июня вполне благополучно. Примерно 15 тыс. человек прошагали от Калужской площади до Болотной под самыми разнообразными знамёнами и без них. Лишь один флаг «Левого фронта» сиротливо маячил – как будто на чужом празднике жизни. Перед началом шествия у станции метро «Октябрьская» были задержаны девять человек со знамёнами движения. Сберечь один стяг удалось лишь Илье Пономарёву – благодаря его депутатскому иммунитету. Да и то МВД теперь собирается обратиться в Генпрокуратуру, дабы привлечь думца к административной ответственности за флаг «запрещённой» организации. А против задержанных уже возбуждено дело, причём сразу по двум статьям…
Перед проведением марша были арестованы восемь активистов «Левого фронта», в том числе координатор организации Александр Шубин. Уже давно под арестом по делу 6 мая 2012 года – активисты Дмитрий Рукавишников, Леонид Развозжаев, Владимир Акименков. По делу последнего уже начался суд. С обысками приходили к координатору движения Василию Кузьмину. Якобы по поводу наркотиков посетили другого координатора, Екатерину Мочалову. Служба опеки пыталась забрать детей у руководителя службы безопасности ЛФ Дениса Курейши.
Анатомия ареста
Отсчёт репрессий против ЛФ надо вести с прошлогодней «Анатомии протеста-2». В том телеэфире НТВ Удальцов и Развозжаев были обвинены в «организации массовых беспорядков» 6 мая на Болотной площади. Якобы организованы они были на деньги, полученные от грузинского депутата Гиви Таргамадзе для дестабилизации социально-политической обстановки в России.
Среди тех арестованных, над кем как раз в эти дни идёт суд, – 26-летний Владимир Акименков. Он находится в СИЗО уже почти год. Ему грозит полная слепота из-за плохого освещения. Один глаз видит на 20%, другой и вовсе на 10%.
Леонида Развозжаева похитили в Киеве. Он подписал признание, однако позже отказался от своих показаний. Развозжаев сказал, что их выбили под пытками. Он поседел, выглядит замученным, перенёс сердечный приступ, у него боли в спине и ногах, проблемы с давлением и остеомиелит.
Удальцов был посажен не в СИЗО, а под домашний арест.
На этом вроде бы список репрессированных должен был закончиться. Однако особенное внимание правоохранительных органов именно к ЛФ не ослабло. Другой вид психологического прессинга был продемонстрирован в случае Дениса Курейши. К нему пришли не только с обыском, но и с комиссией от органов опеки детей. Она зафиксировала, что в квартире бардак (а что там ещё могло быть после обыска?), после чего забрала с собой шестилетнюю дочь. Более того, комиссия явилась в школу и увела прямо с урока старшую, 10-летнюю дочку Дениса. После бурного возмущения левой общественности детей вернули родителям, но протокол о якобы ненадлежащих условиях содержания остался. А это значит, что в любой момент можно дать ему ход и отобрать детей – на якобы законных основаниях…
Запретная символика
Запад разрабатывает мирные планы, которые должны поспособствовать урегулированию конфликта на Украине, однако условия, которые они содержат, не подходят ни Москве, ни Киеву.
Вслед за психологическим давлением пришла пора и более глобальных решений. Прокуратура Москвы до 19 июля официально приостановила деятельность ЛФ, придравшись к его уставу. Но как можно приостановить деятельность организации, которая никаких юридических прав не имеет? «Левый фронт» продолжил жить, как и жил до этого. Тогда кем-то было принято решение не допускать на митингах символику ЛФ – решение заведомо абсурдное, потому что она не является собственностью организации. Любой гражданин имеет право написать на красном флаге «Левый фронт» и нарисовать звезду. Чтобы поиздеваться над действиями властей, активисты заклеили на части своих знамён словосочетание «Левый фронт» словом «Цензура».
Однако, как видно, даже в таком виде организации не дают заявить о своём существовании. Шубина арестовали 12 июня не с флагом, а с растяжкой «Свободу Развозжаеву и Удальцову!». Заодно «прихватили» и его жену, державшую ту же растяжку. Им и шести другим арестованным помимо деятельности «приостановленной» организации вменяют «неповиновение законному распоряжению сотрудника полиции». Надо знать 47-летнего руководителя Центра истории России, Украины и Белоруссии Института всеобщей истории РАН профессора Государственного академического университета гуманитарных наук Александра Шубина, чтобы понять: «неповиновение» заключалось в попытке оспорить правомерность задержания, не более. «Это чистый произвол. Задержания производились с самыми многочисленными нарушениями закона, – констатирует Шубин в беседе с корреспондентом «Нашей Версии». – Всё говорит о том, что цель репрессивных органов – силовой разгром «Левого фронта» как опасного в идейном отношении оппонента. «Левый фронт» соединяет идеи демократии, социализма и самоуправления. Мы не сталинисты, мы вменяемые, нас трудно высмеять или демонизировать, наши идеи могут стать привлекательными для народа. Потому мы особенно и неудобны власти».
Внесистемная помеха
Свою версию предложил корреспонденту издания активист Российского социалистического движения Илья Будрайтскис: «Задержание активистов «Левого фронта» укладывается в очевидную линию на полный разгром этой организации. Её вина заключается в том, что она смогла показать потенциал политической силы, никак не вписанной в спектакль «управляемой демократии». Не имея ни финансов, ни административной поддержки, «Левый фронт» смог добиться публичной известности, сопоставимой с КПРФ и «Справедливой Россией», получившими от Кремля монополию на социальную повестку. Именно этот пока ещё призрак несистемной радикальной левой партии пугает Кремль больше других политических сил, представленных в протестном движении».
Есть и ещё одна версия того, почему власть ополчилась именно на ЛФ. Учредив «Народный фронт – за Россию», Кремль демонстрирует якобы смещение «влево». Активно используется просоветская риторика. Одновременно с этим педалируются патриотические и даже националистические настроения масс. Разумеется, критика со стороны по-настоящему левой внесистемной организации Кремлю совершенно не нужна.
Наконец, Удальцов считает, что ЛФ – лишь первая ласточка будущей атаки на все неподвластные Кремлю внесистемные политические организации: «В прошлогодних событиях наиболее активную роль играли те общественные организации, которые действуют без государственной регистрации. В Кремле сделали вывод: «Непорядок!». Незарегистрированные организации припугнуть сложнее, так как им терять особо и нечего. Они выбиваются из управляемого ряда системных игроков. Теперь, видимо, власти решили извести такие организации как класс, хотя это прямо противоречит Конституции, которая гарантирует свободу объединений. Оппозиции будет послан недвусмысленный сигнал – или регистрируйтесь, или жизни вам не будет».
«Клетка за Удальцовым и его соратниками по «Левому фронту» захлопнулась давно, – поделился с «Нашей Версией» мнением писатель Эдуард Лимонов. – Сергей был искренне рад в декабре 2011-го занять место союзника буржуазии, намереваясь её использовать. Но буржуазия осторожна и предпочитает спрятаться за спинами таких, как Удальцов. Он станет самой крупной жертвой на алтарь либералов. Звёзд с неба не хватающий, Удальцов являлся мотором либеральной оппозиции. Он всех подзуживал, уговаривал и тащил. Вот этот мотор вынули из оппозиции, и спектакль без Удальцова не идёт. Некому бузить. Удальцов был лёгок на подъём, политически неумён, но решителен. Власти стало хорошо без него».
