Считается, что чрезвычайными полномочными послами Российской Федерации становятся исключительно карьерные дипломаты, за плечами которых МГИМО и долгие годы работы в МИДе. На самом деле это не совсем так: высшие должности на дипломатической службе нередко занимают, мягко говоря, совершенно несистемные люди – от рабочих до киноактёров, от писателей до военных. Но бывает и так, что и дипломаты вдруг являют себя в совершенно неожиданных ипостасях – к примеру, становятся министрами культуры. Дипломатия – наука тонкая, и случается, что плохо обученные премудростям новички попадают в ситуации, которые со стороны кажутся забавными, а порой и зловещими. Корреспондент «Нашей Версии» поведает о превратностях профессии чрезвычайных и полномочных послов.
О послах можно писать бесконечно, упоминая одни лишь курьёзы – скажем, как проживший почти всю жизнь в Африке посол в Мавритании и Тунисе Тигран Караханов стал членом президиума Федерации фигурного катания на коньках России и президентом Федерации фигурного катания Московской области. Мы так и поступим: курьёзы порой говорят о человеке больше, чем его иные заслуги. Начнём с дипломата, который так и не стал дипломатом – такой вот своего рода профессиональный курьёз. Бывшего губернатора Саратовской области Дмитрия Аяцкова, так и не ставшего преемником Бориса Ельцина, в июле 2005 года назначили чрезвычайным и полномочным послом в Белоруссии. Экс-губернатор получил от президента Лукашенко агреман – добро на работу и вот-вот должен был выехать в Минск. Но накануне отъезда, 19 июля, он дал пресс-конференцию в Саратове – на ход ноги, так сказать. Пресс-конференция запомнилась фразой Аяцкова: «Трудно будет сломать Лукашенко, очень трудно» и советом белорусскому президенту «перестать дуть щёки». В общем, до Белоруссии посол так и не доехал, агреман у него отозвали, а 30 ноября 2005 года президентский указ о назначении Аяцкова послом утратил свою силу.
Российский постпред при Организации Объединённых Наций и в Совете Безопасности ООН Виталий Чуркин вполне мог прославиться как киноактёр. В отрочестве он снялся в трёх кинофильмах – у классиков советского кино Марка Донского в «Сердце матери» и у Льва Кулиджанова в «Синей тетради», а также у всеми забытого невозвращенца Игоря Ельцова в «Ноль три». И Донской, и Кулиджанов высоко оценили игру Чуркина в своих фильмах о Ленине и прочили ему дальнейшую актёрскую карьеру. Впрочем, Мистеру Нет российской дипломатии, так и не снискавшему славы киноактёра, до сих пор удаются эффектные актёрские сценки – только это уже не кино, а внешнеполитическое реалити.
Бывший посол России в Италии Николай Спасский, хоть и является профессиональным дипломатом, известен больше как удачливый литератор, пишущий исторические романы-повествования. Правда, его романы «Заговор» и «Византиец» охотнее читают в Италии и Франции, нежели на родине – возможно, это некая специфическая особенность пишущих дипломатов. Романы выдержали несколько переизданий, а в Италии Спасского критики сравнивают с Умберто Эко.
В свою очередь, действующий российский посол в Австрии Сергей Нечаев больше известен в России – общий тираж его книг стремится к полумиллиону экземпляров, а его биографическое повествование «Жозефина Бонапарт» в 2004-м стало лучшей научно-популярной книгой года. Нечаев не только автор 34 книг, но и переводчик современной европейской литературы – и как только хватает времени заниматься ещё и дипломатической работой?
Чингиз Айтматов в отличие от Спасского и Нечаева был не только удачливым литератором, но и признанным классиком советской литературы. И, пожалуй, единственным иностранцем, возглавлявшим посольство России за рубежом. Дело в том, что послом в Люксембурге Айтматова утвердили ещё в 1990 году. В 1992 году Айтматов принял гражданство родной Киргизии, но ещё полтора года руководил российским посольством, не имея при этом российского паспорта. Курьёз? Ещё какой! Говорят, Ельцину несколько раз намекали, что посла непонятно чьей страны неплохо бы отозвать, но Борис Николаевич, к чести своей, писателя в обиду не дал.
Группа стран-членов Евросоюза призвала сильнее ограничить цены на российскую нефть, понизив действующий лимит с 60 долларов до 51,45 доллара за баррель.
На дипломатической службе волею судеб оказывались не только писатели и актёры. Токарь завода «Красная кузница» и Мурманского морского пароходства Валентин Власов за плечами имел только заочное отделение архангельского пединститута, но в середине 80-х, когда в КПСС началась массовая кадровая ротация, попал, что называется, в струю. Власов успел поработать инструктором отдела ЦК Компартии Узбекистана, мэром Архангельска и даже первым замом полпреда России в Чечне. Полгода Власов просидел в чеченском плену – его выкупили, по слухам, за 7 млн долларов. А затем началась дипломатическая карьера – вначале четыре года на Мальте, а затем шесть лет в Киргизии. Полномочия Власов сложил два месяца назад. Согласитесь, биография впечатляет. К слову, Власов – один из немногих непрофессионалов, чьи умения на дипломатическом поприще оценивались крайне высоко.
Примечательно, что двое из послов в Латвии – Виктор Калюжный и Александр Вешняков – никогда и не помышляли о дипломатической карьере. Первый всю жизнь занимался нефтянкой, был министром топлива и энергетики России, а второй запомнился всем благодаря долгой работе на посту главы Центризбиркома. Несмотря на очевидный непрофессионализм и Калюжного, и Вешнякова, их работу высоко ценят в МИДе. Вешняков, к слову, бегло говорит по-латышски. А за Калюжного латышский язык освоили его дети – теперь у них в Латвии свой бизнес.
На дипломатической службе порой оказывается немало кадровых разведчиков. Настоящим грандом среди них считается вице-адмирал Юрий Зубаков, друг и соратник Евгения Примакова. В 1996 году замдиректора Службы внешней разведки Зубаков неожиданно для многих стал замминистра иностранных дел, а затем несколько лет провёл на дипломатической работе в Литве и Молдавии. Говорят, что срок службы посла Зубакова в Литве неведомым образом совпал с самым большим числом политических скандалов в этой стране. Скорее всего просто совпадение. Мы часто слышим о проблеме русскоязычного населения в Эстонии и Латвии, но никогда – в Литве. Говорят, и это личная заслуга Зубакова, позаботившегося о том, чтобы наладить тесные связи русскоязычных организаций с русско-язычным бизнесом.
Нужно сказать несколько слов и о Вячеславе Трубникове, ещё одном друге Примакова, долгое время служившем чрезвычайным и полномочным послом России в Индии. Герой Российской Федерации, генерал армии, кадровый разведчик, он попал на дипломатическую службу уже в зрелые годы. Правда, в Индии Трубникову доводилось бывать не один раз: в 70-е он там занимался разведывательной деятельностью под прикрытием журналиста АПН, а в 80-е руководил индийской резидентурой. Индию Трубников знает, как никто другой, но, по слухам, его назначению долго сопротивлялись в Дели. Принять послом человека, знающего подноготную практически каждого индийского политика, понимающего все мельчайшие нюансы жизни этой непростой страны и настолько влиятельного, что за советами к нему обращались даже министры обороны, было сложно – Трубников несколько месяцев ждал агремана.
Случай занёс на дипломатическую стезю и другого кадрового разведчика, генерал-полковника Николая Бордюжу. Случай был, правда, не столь счастливый, сколь наоборот. Бордюжу, совмещавшего должности главы администрации президента России и секретаря Совета безопасности, долгое время прочили Ельцину в преемники. Но после того, как он сделал замечание за опоздание дочери Ельцина Татьяне Дьяченко – это произошло в декабре 1999 года, – Бордюжу «законопатили» послом в Данию на долгие четыре года.
Есть и занятные истории «от обратного» – карьерные дипломаты порой пробуют себя в непривычных ипостасях. Трудно сказать, каким ветром занесло в кресло министра культуры первого секретаря посольства СССР во Франции, а затем и чрезвычайного и полномочного посла в этой стране Александра Авдеева. Около 40 лет жизни этот дипломат провёл за границей и вряд ли в полной мере себе мог представить, куда его «перебросили». Говорят, что поводом к назначению Авдеева министром стало увлечение гравюрами: его коллекция считается чуть ли не лучшей в стране. И кто-то из тех, кто знал Авдеева чуть ближе, чем остальные дипломаты, порекомендовал его Дмитрию Медведеву: мол, в культуре он вполне разбирается, раз собирает редкие гравюры. Может быть, это и хохма, но, попав на новое место, министр действительно не сразу смог разобраться в особенностях новой «кухни» и предпочёл заниматься привычным делом – налаживанием культурных связей с зарубежными странами, – нежели российской культурой как таковой. Но дипломатические умения, что называется, не пропьёшь – за те четыре года, что Авдеев руководил министерством, уровень господдержки культуры вырос на четверть.
