Похоже, с гордостью за низкий уровень безработицы в России придётся распрощаться вскоре после окончания выборной кампании. Первые звоночки уже раздались – правда, в корпоративном секторе их называют «оптимизацией численности персонала». Название новое и не очень пугающее, суть одна – новых вакансий нет и не предвидится. Старые сокращаются по мере убыли сотрудников.
«Мы никого не сокращаем – просто на место уволившегося никого не берём, распределяя его функции между оставшимися сотрудниками» – такое признание автор услышал сразу от нескольких знакомых главных редакторов столичных СМИ, пытаясь помочь трудоустроиться своему коллеге-журналисту. «Нет ли у тебя знакомых, которым нужен фрилансер? А то мои заказчики решили теперь справляться своими силами», – спросил знакомый дизайнер. Что это не отдельные случаи, а тенденция, подтверждают рекрутеры.
Российский бизнес ещё не готов приступить к сокращениям, но уже решил принять превентивные меры.
«Оптимизация расходов на персонал» – вот как это называется. Это значит – сделать всё, чтобы за ту же работу заплатить как можно меньше. Снизить премии или превратить их из безусловной части зарплаты, годной разве что для взимания не признаваемых законом штрафов с нерадивых работников, в ценный приз, достающийся только прыгнувшим выше головы. Отказаться от дорогостоящих профессионалов – штатных или, что чаще, привлечённых внештатно. Правда, при этом страдает качество работы, поэтому чаще идут другим путём – передают наиболее важную часть работы именно фрилансерам из числа профи, сокращая соответствующие штатные единицы. Чтобы избежать возможных сокращений в будущем, уже сейчас «поджимают хвосты»: сокращают освобождающиеся вакансии, распределяя работу на оставшихся сотрудников. Иногда в результате увольняются и они, в этом случае предпочитают работать опять же с внештатниками. Это ещё не кризис – только его ожидание. Но ожидание вряд ли напрасное.
Впрочем, в некоторых секторах уже полным ходом идут сокращения, признают эксперты. В первую очередь в финансовом секторе. Самое громкое сокращение – 30 тыс. сотрудников – в Сбербанке до 2014 года. То есть банку нужно ежегодно сокращать порядка 3–5% сотрудников до общей численности в 210 тысяч. Официально – из-за внедрения ИТ-технологий. Между прочим, ранее в банке изменилась система выплаты премий – как раз от безусловного порядка перешли к условному, по решению руководителя. ВТБ вообще регулярно сокращает штат в последние годы. За первые шесть месяцев 2009 года было сокращено 3,6% людей до общей численности 40 486 человек. В 2010 году банк сократил в среднем порядка 10% персонала. Часть персонала сократят и такие банки, как «Ренессанс Капитал», Альфа-банк, «Открытие», Росбанк и Unicredit Securities.
Причина, по которой первым сокращения начал именно финансовый сектор, проста. Именно он наиболее чувствителен к глобальным изменениям конъюнктуры. А сейчас мировая экономика опять нехорошо себя чувствует – на этот раз из-за Европы.
«Поскольку основным пострадавшим от кризиса европейских долгов в краткосрочной перспективе стал финансовый сектор, то здесь с большой вероятностью можно ждать сокращения персонала. Думаю, что промышленность и торговля пострадают в гораздо меньшей степени, чем финансовый сектор», – прогнозирует директор аналитического департамента «Вектор Секьюритиз» Александра Лозовая.
Владимир Путин в ходе встречи с лидерами африканских стран по Украине, состоявшейся в Санкт-Петербурге, рассказал об отводе Россией войск из-под Киева.
Однако промышленность тоже чувствует себя неважно. Это видно из ноябрьских материалов центра конъюнктурных исследований Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ. Индекс предпринимательской уверенности уже полгода лежит на нуле, и можно официально констатировать стагнацию промышленного сектора. Ухудшается ситуация и на рынке труда. Причинами руководители 4,5 тыс. крупнейших предприятий России называют недостаточный внутренний спрос и низкую финансовую обеспеченность. Лучше других чувствуют себя только экспортно ориентированные отрасли. Но это в основном сырьевой сектор. А в нём, как замечает директор Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ Владимир Гимпельсон, нужно много капиталовложений и немного персонала. Более того, увеличение в российском ВВП доли сырьевого сектора негативно действует на рынок труда в других секторах. С одной стороны, благодаря возможности высоких зарплат он «высасывает» с рынка труда высококвалифицированных специалистов. С другой – не создаёт адекватного экономической ситуации количества рабочих мест.
В результате остальные сектора вынуждены брать пример с сырьевого. Но так как выплата аналогичных вознаграждений сделает их неконкурентоспособными, применяют пресловутую «оптимизацию». При этом помимо «кнута» в виде повышения требований и прекращения набора сотрудников действуют и «пряники». Так, например, по финансовому сектору рост зарплаты топ-менеджмента составил порядка 12%, по рядовым сотрудникам – 6%. То есть компании предпочитают нанять одного дорогостоящего специалиста, который сможет «построить» низкооплачиваемый «офисный планктон». Последнему приходится плохо – его и сокращают, и ущемляют в зарплате.
Пока это и неплохо, признают рекрутеры: повышение выплат с одновременным ужесточением требований понуждает к профессиональному росту. В российской экономике проблема с низкоквалифицированным дипломированным персоналом, признаёт Гимпельсон. Вначале «тучные» годы дорогой нефти и отсутствие конкуренции не побуждали бизнес к проведению жёсткой кадровой политики. Проще говоря, владельцам бизнеса было без разницы, насколько он эффективен – «рынок всё кушал», а топ-менеджерам часто проще было иметь дело с тем же безропотным и пресмыкающимся «офисным планктоном», нежели с капризными профессионалами, знающими себе цену. В кризис избавиться от балласта бизнесу не дали власти – из боязни массовых социальных выступлений. Теперь рынок съёживается, и за право остаться на нём разворачивается нешуточная борьба. Немалые социальные выплаты понуждают задуматься о сокращении фонда зарплаты. А тут ещё вступление России в ВТО, грозящее выходу на российский рынок иностранных «акул бизнеса». И всё это в ожидании второй волны кризиса. Тут уж не до шуток – работодатели всерьёз задумались об эффективной кадровой политике. И немедленно выяснили, что у них полно ненужных работников.
Официальная российская статистика пока показывает сокращение числа безработных. Показатель упал с 7,8% в начале года до 6% в сентябре. Согласно опросу, проведённому в сентябре 2011 года порталом Superjob.ru, 76% работодателей не проводят сокращения сотрудников. «Некоторые компании вынуждены сокращать персонал, но в небольших количествах. И 2% работодателей проводят массовые сокращения», – отмечает исполнительный директор Superjob.ru Ольга Батраева.
Однако, по мнению Гимпельсона, это не совсем так. «Идёт ползучее сокращение в компаниях», – говорит он. Вся фишка в том, что общий уровень занятости и занятость наёмных работников – разные вещи. А спрос на труд слабеет». Проблема в том, что экономика не генерирует новые рабочие места, уверен Гимпельсон. «Когда нам говорят, что создан 1 млн рабочих мест, то забывают сообщить, что ликвидировано-то 2 млн», – говорит он.
Создавать рабочие места должны успешные компании. Но в России успешные компании сегодня как раз занимаются сокращением – по вышеприведённым причинам. Помочь могло бы появление новых успешных бизнесов, которым нужны были бы новые работники по мере расширения дела. Но в российской экономике последние годы шло сокращение такого бизнеса. Ведь кто может добиться успеха в условиях превалирования сырьевого сектора? Только сырьевые компании и обслуживающие их бизнесы. Однако первые либо государственные, либо находятся под государственным влиянием, вторых, в силу небольшого количества первых, нужно не так много и их успех определяет вовсе не рыночная конкуренция. Остальные могли разве что пытаться выжить в условиях усиливающегося монополизма прогосударственных игроков, увеличения коррупции и усиления налогового бремени. А нет новых успешных бизнесов – некуда девать «лишних» людей.
В этих условиях можно надеяться только на то, что в условиях усиления конкуренции за места работники сами начнут повышать квалификацию и производительность труда. И в этом случае даже отсутствие мест в российской экономике не проблема – есть рынки других стран, где хороший профессионал может попытать счастья. Но эксперты безжалостны: пойти по этому пути смогут немногие. Большая часть уволенных, увы, пройдут традиционный путь люмпенизации: вначале – требования от властей «навести порядок», затем – постепенная деградация и алкоголизация.
«Чему тут ужасаться – половина российской провинции так живёт, – удивился один из экспертов. – Некоторые предприятия вынуждены завозить гастарбайтеров – местные безработные уже ни на что не годны». И это, наверное, самое опасное последствие идущих процессов.
