Начатая главой государства либерализация наказаний за преступления в сфере бизнеса пока не приносит заметных результатов. Ситуацию вряд ли спасёт и вмешательство Государственной думы, депутаты которой на днях предложили провести амнистию заключённых, осуждённых по «экономическим» статьям. По мнению ряда экспертов, главной причиной пробуксовки реформы стала позиция региональных властей, привыкших использовать правоохранительную систему в качестве инструмента передела собственности. Как на деле осуществляется такой прессинг, нам рассказал Айк Авдалян, руководитель одного из лучших молочных заводов Пензенской области.
–Говорят, что нынешних производственников поголовно нужно награждать орденом Мужества. Что привело вас в такой специфический бизнес, как переработка молока?
– Я начинал с самых низов, с закупки молока в одном-двух хозяйствах, с небольших объёмов, закупая в нескольких хозяйствах, и перерабатывал на давальческой основе на комбинатах Пензенской области. А в 2003 году приобрёл молочный комбинат в Белинском районе Пензенской области – «Белинск-молоко». На тот момент это было полностью разваленное предприятие. Завод стоял, рабочих мест на нём не было. За счёт собственных средств произвёл полную реконструкцию комбината. По объёму производства сыра мы вошли в первую пятёрку российских производителей сыров. Прибыль мы не тратили, а направляли на расширение производства. В 2006 году я с партнёрами приобрёл ещё одно неработающее предприятие в Нижнеломовском районе Пензенской области. Мы его реконструировали и начали выпускать недорогую, но качественную продукцию. К концу 2007 года у нас было уже 24 закупочных пункта, на линиях работали 250 машин. В каждую деревню Пензенской области заезжал молоковоз, и у всех желающих сдать молоко была возможность сделать это. В 2007 году наше предприятие перерабатывало 70% всего объёма молока, производимого в Пензенской области.
– Успех, как известно, привлекает завистников...
– В нашем случае ими оказались местные власти. Я и мои партнёры, окрылённые успехом, решили вложиться в животноводческие комплексы. Технологии под это направление деятельности специально под нас разрабатывались в Италии. Но тут нашим холдингом, прогремевшим на местном рынке, заинтересовались люди из окружения губернатора Пензенской области господина Бочкарёва. Переговоры вёл племянник главы региона Вениамин Бочкарёв. Вначале беседы проходили в довольно дружелюбной обстановке. Потом Бочкарёв-младший перешёл к многозначительным намёкам. Мне, как говорят герои гангстерских боевиков, «сделали предложение, от которого нельзя отказаться». Видя, что происходило с теми непокорными предпринимателями, которые отказали губернатору и его людям в доле участия в своём бизнесе, я принял, как мне тогда показалось, разумное решение по принципу «лучше худой мир, чем хорошая ссора». И добровольно за 3400 рублей отдал долю в 34% капитала предприятия. Думал, что на этом всё и закончится…
– А что, иной альтернативы не было?
– Те, кто отказывался пускать родственников губернатора в свой бизнес, как правило, заканчивали плохо. Под давлением системы они разорялись. Отказавшись, теряли всё, в том числе и здоровье в СИЗО. Да и мне, как вскоре выяснилось, готовилась похожая участь. Давление началось в разгар экономического кризиса. А именно племянник и его люди прямо предложили полностью передать им все оставшиеся активы предприятия. Взамен мне обещали сохранить кабинет и должность, но уже не в качестве хозяина холдинга, а в качестве наёмного управляющего. Я, честно говоря, от такой дерзости впал в ступор. Ведь на мне, как на руководителе предприятия, висело поручительство по многим кредитным проектам! Поэтому я предложил им забрать вместе с предприятием финансовую ответственность перед банками. Но моё предложение по смене поручительства окружению губернатора не понравилось. Иными словами, я должен был фактически подарить бизнес, оставшись менеджером на зарплате да ещё к тому же с кабальным ярмом ответственности по не закрытым банковским кредитам на шее. Надо было бы быть полностью умалишённым, чтобы согласиться на такое предложение. И я отказал.
Стало известно, что действующий губернатор Санкт-Петербурга Александр Беглов будет переизбираться в следующем году. По данным СМИ, в настоящее время нет серьезных оснований для замены главы города.
– И как развивались события дальше?
– Дальше мне настоятельно посоветовали подумать. Поначалу намёками. А позднее мне было сказано впрямую, что губернатор – хозяин области и в своём хозяйстве он может сделать со мной всё, что захочет. И если я буду продолжать ерепениться, то на меня спустят всех собак. А на очередных переговорах довольно прозрачно намекнул, что из-за своего упрямства и глупости я рискую не только своей жизнью, но и жизнями своих близких. Но, несмотря на все угрозы, я продолжал настаивать на своём. У меня просто не было другого выбора. Тогда против комбината был задействован административный ресурс. Шёл 2008 год, и поводов для давления хватало. Для начала в банк, где я обслуживался, позвонили из администрации, и мне, сославшись на кризис, вдруг отказали в реструктуризации кредита. Более того, банк неожиданно потребовал вернуть сразу все кредитные средства. Для нас это было как удар ножа в спину. Затем начались массовые проверки моих предприятий налоговыми органами, к которым сразу же подключились всевозможные административные и контролирующие инстанции. Предприятиям прекратили выплачивать субсидии из федерального и местного бюджетов, которые полагались по закону. Резко ухудшились отношения с некоторыми главами районных администраций, на территории которых располагались мои предприятия. Потом инициатива перешла к правоохранительным структурам. Одно за другим начинались уголовные расследования, большая часть которых в связи с отсутствием состава преступлений лопнули и закрылись сразу. Но часть дел, так и не дойдя до суда, волокитится до сих пор. В такой обстановке нельзя было нормально работать…
– Вы пробовали сопротивляться?
– Мои поставщики и покупатели, с которыми у меня годами складывались товарищеские отношения, видя, как вдруг залихорадило мои компании, много раз спрашивали у меня, что и из-за чего вдруг всё происходит. А я молчал, не выносил сор из избы. Наивно надеялся, что у людей проснётся совесть и мне всё-таки удастся путём переговоров урегулировать отношения с Вениамином Бочкарёвым. Но события, которые происходят со мной в последние три месяца, вообще не поддаются никакой адекватной оценке. Ни с точки зрения разума, ни с точки зрения законодательства и права. Я понял, что молчать больше просто не имеет смысла. Любому терпению есть предел. После двух лет непрерывного давления наш холдинг оказался на грани банкротства. Знаю о том, что дано указание любыми путями упрятать меня в следственный изолятор, чтобы им было удобнее со мной разбираться.
– На каком основании вас собираются «закрыть»?
– Я сказал бы, что на фантастическом основании. Озадачив правоохранительные органы моей посадкой, губернский начальник поставил их в довольно затруднительное положение. В соответствии с новыми законами сажать по «предпринимательской» статье нельзя. Тогда они заявили, что я якобы недоплатил взнос в Пенсионный фонд. Выплаты в Пенсионный фонд, как известно, до 1 января 2010 года входили в единый социальный налог. Вот только «налоговая» 199-я статья Уголовного кодекса им не подошла: в ней чётко прописано, что сумма невыплаты должна составить не менее 2 млн рублей, а мне инкриминировали недоплату 500 тысяч. Тогда они не нашли ничего лучшего, как возбудить дело по статье 201 (превышение служебных полномочий), по которой можно арестовывать до суда. Конечно, реальной судебной перспективы такое дело не имеет. Зато, в случае моего ареста, окружение губернатора Бочкарёва сможет похвастать своей находчивостью перед коллегами-чиновниками из других областей. Как-никак в этом деле им почти удалось обойти указания самого главы государства, запретившего сажать предпринимателей…
Беседовал Иван Коновалов
