Версия // Культура // Отар Кушанашвили – о лучших людях страны специально для «Нашей Версии»

Отар Кушанашвили – о лучших людях страны специально для «Нашей Версии»

3781

Славные ублюдки

"Улыбка" - копирайт Аполлонова-Григорьева Фото: ИТАР-ТАСС
В разделе

Сегодняшний труд лучшего автора России и «Нашей Версии» Отара Кушанашвили, как это ни странно, о хорошем. Точнее – о хороших. О светлых, добрых, и потому вечных. Представьте себе, в алчном шоу-мире чистогана, о котором пишет Кушанашвили, есть и такие личности. Двоих героев знает, любит и ценит не только он сам – слава, причём (что редкость) слава заслуженная, движется впереди них на протяжении большей части жизни. А вот «третий нелишний» не любит софитов, он известен лишь в узких кругах столичной тусовки, но, поверьте, оставаться «нормальным героем» здесь особенно тяжко. Более чем кто-либо другой понимает это Отар: тяжёлыми трудовыми ночами свет сегодняшних «ньюсмейкеров» порой заменяет ему солнце.

Можно влюбить в себя Вселенную, можно объявить ей священную войну.

Первое, между нами, много сложнее. Фронда удобна: ты вроде и Шон Пенн, костерящий Голливуд, а свою двадцатку за роль облизываешь, повизгивая, со всех сторон.

Не то – любить Вселенную, дружить с ней: трудностей, возникающих при установлении таких сусальных отношений, не может представить и самое гибкое воображение.

Буду презирать себя за этот штамп всю оставшуюся жизнь, но куда ж без него: любовь и дружба – это работа. Надо фаршировать окружающее пространство сантиментами, колючее оно какое-то.

Для вас нисколько не будет ново, что я паренёк решительный и недолго думаю, прежде чем подвергнуть остракизму людей злых, кичащихся буржуазным прищуром, но не чутких, по-интуристски бодрых пустомелей, способных только на картинные сетования на всеобщий распад.

Я приятельствую, товариществую, тем более дружу с такими людьми, которых отличает невероятная влюблённость в жизнь.

Со славными ублюдками, не приемлющими формальности в контактах с себе подобными.

С изящными людьми, собственноручно строящими свою жизнь, разбитую по кадрам, где в одном – слёзы, в другом – взгляд в прекрасное далёко, в третьем – страстный поцелуй.

Я люблю людей, коллекционирующих ощущения. Я коллекционирую-таки людей. Такие люди, полагающие малейшее дуновение ветерка многозначительным мигом, близки мне, я по ним сверяю часы.

Они ведают все эмоции и не умеют их скрывать. Они любят свои семьи, своих друзей, тяжёлые периоды переживают, как крестьяне.

Андрей Григорьев-Аполлонов, или Как улыбкой переписать историю

Я знаю «иванушку»-ветерана 200 лет, из них 199 мы улыбаемся друг другу.

У меня есть подозрение, что он не ведал – перед тем, как стать артистом, – периода созревания, ученичества. У него группа крови такая – артистическая. Группа крови номер один.

Мы все в этом бизнесе не можем наладить отношения с собственной головой, поголовно являясь олицетворением метафоры «комок нервов», но неделю назад я видел, как он обнимал после долгой разлуки свою Машу, самую красивую женщину российского шоу-бизнеса. И этот сукин сын в этот момент не выглядел счастливым, а был им!

Маше с Рыжим нелегко: Рыжий – любимец публики потому что. Это значит, что Маше приходится иметь дело с тем, кому завидуют и в общении с кем мало кто избегает одических нот.

По временам они ругают друг друга для острастки, но – удивительное дело! – мой товарищ и наш славный ублюдок избежал двух крайностей: он не стал жалок, как 90 из 100 коллег, он не сделался высокомерным, как магараджа, как оставшиеся 10 из100.

Но он умеет держать дистанцию. В отличие от меня, от запанибратства сатанеющего, А. Г.-А. не приемлет аффекта, даже когда имеет дело с хамлом, он всегда «посовещается с самим собой» и изобретёт, как обезоружить аспида.

Хорошо ему: у него улыбка есть. И голос. Ему ни к чему безотчётное излитие злобы.

Он живёт, конечно, суетливо, но так, будто знает, что такое рай. Объясняю: рай – это когда большой дом, долгов нет, куча концертов, сыновья устраивают кучу-малу, Матвиенко не бурчит, съёмочная банда не опаздывает, кино оказалось сносным, кочан с утра не бо-бо, мама скажет: «Береги себя, Андрюша».

По теме

С того дня, когда гуру И.М. назначил АГА послом поп-музыки, до вот буквально вчерашнего междусобойчика в кафе прошла, просвистела, пронеслась, проползла, прогрохотала целая жизнь; он терял и находил, он потерял Сорина, отказался от Америки, до сих ищет себя и уже двум сыновьям передаёт ген преклонения перед жизнью. Судя по тому, с каким святым остервенением старший, Иван Андреевич, делает, встречая, из меня кишмиш, с жизнелюбием у наследников всё в порядке, выше ватерлинии.

Я с улыбкой наблюдаю, как бесславные ублюдки оставили надежды перещеголять славного ублюдка АГА со товарищи по части долговечности.

Слишком много думают о хит-парадах, не располагая таким, как у АГА, ферментом, который называется – обаяние. Это делает его ребёнком, сосланным во взрослую жизнь.

Сколько я его, АГА, знаю, чтобы он помог вам своей знаменитой улыбкой, которую, настолько она высокооктановая, не отрепетируешь, она либо есть, либо ни у кого из нас её нет, – так вот, чтобы удостоиться этой улыбки, вам нужно дать ему выспаться и не хамить ему, всего-то.

Есть музыкальные люди, есть не музыкальные. Я про слух, я про стиль жизни. Если попытаться дать определение АГА-шного стиля жизни, это слово – «музыкальный» – самое точное.

Работа в «Отарушках Интернэшнл» и есть самый лучший урок композиции: АГА учится, без малого научился строить свою жизнь, как небоскрёб, этаж за этажом.

И это здание не будет погружено во мрак.

Он осветит его своей улыбкой.

Это будет самый яркий небоскрёб на земле.

Сергей Крупнов, или Ангелы возьмут тебя в небесный свой приют

Крупнов, он же Лётчик (он лётчик и есть), заходит в вестибюль, пружинистая походка человека, любящего есть яблоки с хрустом да с проплёвом, озирается, видит меня, земную жизнь одолевшего до половины, улыбается, и я обрываю телефонный разговор, потому что мы с Крупновым договорились сегодня посудачить на тему, как достучаться до небес.

Коэффициент душевности у Крупнова слишком высокий, чтобы за него не беспокоиться: мир куркулей отторгает таких. Гнёт, как лютый мороз снегом вербу.

Но Крупнова не согнёшь.

Когда Крупнов грустит, это слышно по голосу, мембрана фиксирует вибрации и частоту повторения слова «понимаешь». Похоже на то, что Сергей Сергеевич Крупнов не любит одиночества. Перетерпеть может, но лучше б его не было. По его философии, если нет любви, лучше пытайте его напильником, а раны залепите наждачной бумагой.

Я ему признателен хотя бы за то, что он собой даёт повод пусть холодно, но честно признать, что мы живём в эру, полную трагедийности, и те белковые соединения, которые придерживаются мнения, что любовь и семья суть главное, – этим соединениям приходится несладко.

Эталоном он считает такую модель жизни, когда тебя после трудов праведных заключает в объятия первопричина влажных снов с улыбкой Кати Лель, с прядью волос, застящей чело, и с таким вдавливанием в грудную клетку твою, чтоб всё твоё мужское существо жизни… встрепенулось; она должна быть не модель жизни, но дама сердца – пластичной, бить током и звать её должны Морковина Оксана.

Лётчик хочет ею обладать, пока этого не случится, лётчик не летает.

Лётчик уверен, что в присутствии Оксаны Морковиной светлеют небеса; однажды они жили в бунгало, он фотографировал её, и до того разверзшиеся было хляби небесные прекратили свою барабанную дробь… Когда Крупнов рассказывает про это, он, осторожно горячась, произносит: «Богиня!», а после присовокупляет одно из тех экспрессивных словечек, которые призваны оттенить значение ключевого.

Лётчик постигает грамматику жизни, работая в «Почте России», то есть, если по гамбургскому, он в числе сотоварищей отвечает за то, чтобы страна была единой.

Так что карта страны у него есть, теперь он хочет сердечную карту разыграть, ему нужна его икона лирического стиля – О.М.

Многоглаголанию, которое я считаю своим коньком, он предпочитает сдержанные пометки на полях. Я слышал, как он ведёт деловые разговоры. Как видавший виды убивец шаромыжников: чётко формулирует, деликатно отшивает.

По теме

У поколения лётчиков самая главная фобия – предательство. Обуянный жестокой страстью к ОМ, ССК не может явить хорошего настроения, необходимого россиянину будущего, пока зазноба не отдаст ему своё сердце.

Он пишет мне: у меня, дескать, нет врагов, я, по крайности, так живу – без корысти, без агрессии, без фортелей, без слагаемых о себе мифов.

Ну, положим, по части мифов здесь распоряжаюсь я. А врагов, по моему разумению, должна быть грязная дюжина: они, суки, стимулируют.

Притворюсь, что я знаю будущность Крупнова. Он вырастет в условиях ужасной конкуренции в высокореспектабельного властелина; он будет умеренно циничным, иначе – оглянитесь – никак, у него будут красивые, щекастые дети, он научится лихо исполнять частушки и под бой курантов пить шампань.

А всё почему?

А всё потому, что он хороший парень, этот славный ублюдок.

(Оксана, не делай вид, что не слышала меня).

Марат Сафин, или Немилосердной эпохе объявляю матч-пойнт

На корте он умудрялся быть разом концентрированным и расхристанным. Воплощённая харизма. Баланс мощи и эпатажа (хотел провести тут аналогию с собой, но это уж слишком).

В большом спорте, я знаю, знаком, много ослов, которые ради денег готовы на всё, а МС ушёл из него, потому что потерял вкус к игре, хотя мог ещё десяток лет из-за гонораров летать с континента на континент.

Он пересекал границы, даря людям такие дивертисменты, что даже я несколько раз плакал, сам не знаю отчего. Любо-дорого было на него глазеть, когда он смеялся. Даже вербальные атаки он отражал играючи: ай-кью позволяет.

Многим суждено влюбляться в него до края дней. Есть такая горстка славных ублюдков, дамы находят их гиперсексуальными. Впрочем, мне этого познать не дано, я если и влюблял в себя, то карательной медициной, принуждая поверить в то, что у меня поступь коня, а не ишака.

МС и легче и труднее. Набор качеств, сметающих женщин с ног, налицо, но давление, которому он подвергался все годы карьеры, последний особенно?

Формула его успеха проста: ясные намерения – стать Первым, но такая формула предполагает многомерность – в ней всегда смысла больше, чем связано словами.

Он победил Пита Сампраса, когда Сампрас был непобедим, и сказал про победу: это был мой день, но не день ПС.

То есть даже в шикарный день триумфа на US Open он отдал справедливость проигравшему.

Когда он бушует, рядом лучше не находиться.

Он единственный, кто умудрился стяжать репутации главной спортивной институции страны и при этом интеллектуальной среди всех спортивных институций.

Он сумел отстоять при всей своей неровности приверженность и здравому смыслу, и моральным нормам.

Даже когда швырял ракетки.

Быть на вершине и не потерять представление о реальности – вот что такое Марат Сафин!

В новой реальности МС будет строить новую жизнь. Относительно этой жизни он преисполнен значительных планов. Он лишён моей склонности к идеализации себя и всего окрест, один пункт плана он изложил мне в кафе: не опозориться.

Я ответствен за три характеристики нравственных физиономий парней, за которыми будущность моей страны.

В отливы и приливы они неизменны: верят в себя, не празднуют труса, делают дело.

Мне от и при мысли, что они есть, хорошо.

Логотип versia.ru
Опубликовано:
Отредактировано: 20.11.2009 23:04
Комментарии 0
Наверх